Наука в Сибири | Российский буддизм: руководитель страны как воплощение Белой Тары

Так сложилось, что на протяжении большей части двадцатого века все религиозные течения в стране переживали глубокий кризис. Их либо уничтожали, либо позволяли существовать где-нибудь на окраинах социалистического строя. Тем не менее, все три основных мировых религии выжили. И христианство, и ислам, и буддизм в настоящее время, пережив период реставрации в России, продолжают развиваться и, как выясняется, даже кое в чем трансформироваться. О том, какие процессы происходят сейчас в одном из интереснейших и глубочайших религиозных течений – буддизме, об его реакции на вызовы глобализации и о многом другом рассказывает заместитель директора по научной работе Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН доктор философских наук Сергей Юрьевич Лепехов.

— Насколько распространен буддизм в России? В каких регионах (кроме вполне очевидной Бурятии) есть центры и храмы?

— В Российской Федерации буддизм распространен, прежде всего, в регионах, где он считается традиционной религией и исповедуется коренным населением уже несколько столетий. К ним относятся: Бурятия, Тыва, Калмыкия, Тюменская область, Забайкальский край и Иркутская область.

Исторически сложилось так, что в этих регионах преобладал буддизм тибетской школы Гелугпа, хотя были отдельные представители и других направлений. Еще в начале ХХ в. в столице Российской империи – Санкт-Петербурге был построен буддийский храм – дацан и существовала община, основу которой представляли, прежде всего, выходцы из областей, исторически и географически близких к этой религии. В советское время в некоторых крупных городах СССР появились группы интеллигенции, интересующиеся учением буддизма, его философией и историей. С распадом СССР и изменением религиозной политики государства во многих городах России были зарегистрированы буддийские религиозные объединения, адепты которых придерживались уже самых различных направлений и школ – не только тибетских.

Можно сказать, что в настоящее время в европейской части России, Сибири и Дальнем Востоке помимо них представлено все многообразие направлений буддизма тхеравады и махаяны, а по количеству нетрадиционных (для России) общин и групп эта религия вдвое и даже более превосходит число общин на традиционных территориях ее распространения.  

Общее число последователей буддизма в России, по разным оценкам, насчитывает от 1,5 до 2 млн., большинство из которых проживает в регионах традиционного распространения этого вероисповедания. Однако прослеживается тенденция к неуклонному увеличению количества приверженцев этой религии, причем по всей территории России, и за счет, прежде всего, молодых людей, в возрасте 20-35 лет, с высоким среднем уровнем образования и дохода.   

— Можно ли сказать, что буддизм в разных регионах различается? Если да, то насколько сильно? В каких моментах?

— Буддизм различается, в основном, в зависимости от того, учения какой из философских школ придерживаются его последователи. Поэтому нюансы существуют, прежде всего, в подобных подходах, тонкости которых доступны только очень образованным людям. Последователи таких направлений уже очень давно распространяли свои учения в разных странах, стремясь приспособить их к местным культурным реалиям и конкурируя между собой, что, в конечном итоге, привело к формированию национальных форм буддизма (тибетского, монгольского, китайского, корейского, японского). В связи с этим возникает вопрос о возможности в будущем формирования российского буддизма, лингвистической основой которого будет русский язык, в той же степени, в какой, например, тибетский язык стал основой тибетского варианта религии, а китайский – китайского. Основания для таких предположений есть, поскольку многие важнейшие части канона уже переведены, и эта работа продолжается. Вместе с русским языком буддизм, как это было во всех других случаях, приобретет «прививку местной культуры» и неизбежно впитает и многие ценности, характерные для отечественной цивилизации и парадигмы.

Произойти это должно легче и быстрее, чем в некоторых других случаях, поскольку российский мир изначально развивался по принципу полиэтничности и многоконфессиональности. Надо отметить, что взаимодействие буддизма и нашей культуры началось не сегодня и не вчера, а несколько столетий назад.

Поскольку все традиционные регионы распространения этой религии в России исповедуют одну и ту же форму тибетского буддизма – Гелугпа, то различия в учении, обрядах – практически нет. Можно говорить о моментах, связанных с языком и народной культурой вообще, исторических особенностях возрождения буддизма в каждом регионе. Степень истребления храмов, литературы, монахов во всех этих местностях была высокой, но где-то остались какие-то не разрушенные полностью здания дацанов, чудом выжили отдельные священнослужители, а где-то (например, в Калмыкии) не осталось почти ничего. Поэтому можно сказать, что нынешний калмыцкий буддизм ближе к тибетскому, а бурятский – к монгольскому буддизму.

Различий в буддизме отдельных общин больших городов России – значительно больше. Здесь вы встретите и отдельные направления тибетского буддизма, и японского и довольно многочисленных последователей западной ветви буддизма карма-кагью, возглавляемых Оле Нидалом. Единственное, что их объединяет – русский язык и естественно, русское происхождение, а, следовательно, (надеюсь) и отечественная культура.

— Каково в настоящее время состояние буддизма в России?

— В настоящее время не существует каких-либо законодательных и прочих механизмов, способных активно повлиять на состояние обсуждаемой религии в России. Действия зарубежных буддийских проповедников, время от времени посещающих нашу страну, по масштабу прилагаемых усилий, затрате ресурсов и конечным результатам не идут ни в какое сравнение с усилиями иностранных агитаторов, представляющих другие конфессии. Поэтому вряд ли можно говорить о каком-то заметном влиянии на состояние российского буддизма из-за границы.

В целом, на данный момент ситуацию с этим вероисповеданием у нас можно охарактеризовать как неуправляемую, и это скорее плохо, чем хорошо. Наверное, для самих верующих и для государства было бы полезнее, если бы деятельность отдельных буддийских общин (достаточно многочисленных) каким-то образом координировалась одним центральным органом, что сделало бы возможным для представителей различных направлений и организаций регулярно встречаться и обсуждать возникающие насущные проблемы, в том числе и с делегатами государственной власти. Это также позволило бы выступать в различных буддийских международных организациях не только от имени верующих, но и от имени государства, озвучивающего их интересы. Россия как буддийская страна могла бы участвовать в различных международных проектах таких стран, чего сейчас она не делает.

— К чему может привести дальнейшее развитие буддизма в России?

— Все зависит от того, по какому пути оно пойдет. Существует много вариантов возможных сценариев развития. В целом, если будут углубляться тенденции к обособлению так называемых этнических форм буддизма, то это потенциально может способствовать развитию центробежных тенденций и в политических настроениях населения этих республик. Если будет развиваться единый русскоязычный буддизм, то это, естественно, упростит и межконфессиональный и межэтнический диалог, да и придаст больше весу нашим представителям на международной арене, поскольку они будут олицетворять свою, национальную форму буддизма.

В целом же Россия, на мой взгляд, имеет определенные преимущества перед другими цивилизациями, поскольку ее развитие находится на подъеме, а не на спаде, прогресс же этот обусловлен наличием достаточно интенсивного мультикультурализма, который у нас пока еще удается сохранять, а не межкультурного и межцивилизационного противоборства, которое, к сожалению, происходит в других местах.   

— Ваш проект посвящен изменению системы буддистских ценностей в условиях глобализации. Каким образом современные тенденции влияют на эту систему?

— Буддизм как культура и цивилизация существует непрерывно беспрецедентно долгое время. Некоторые современные ему когда-то культуры (античная, например) уже давно канули в Лету, а буддизм продолжает (еще раз подчеркну – непрерывно, поскольку это очень важно) существовать и в наши дни как живое культурное образование и, скорее всего, сможет просуществовать еще столько же. Эта религия будет представлять очень большой научный и культурный интерес независимо от количества адептов на том или ином этапе своего развития. Даже если последователей не будет вовсе, ценность буддизма для науки нисколько не уменьшится, и он будет продолжать изучаться, как та же античная парадигма.

Непрерывно существуя, буддийская культура сохранила в себе реликты многих других культур, которые давно уже исчезли, и только в буддийских памятниках сохранились их следы. Поэтому, как, к примеру, палеонтологи могут исследовать останки мамонтов, прекрасно сохранившиеся в вечной мерзлоте, так и культурологи видят многие элементы древних культур, изучая памятники обсуждаемой религии. Система образования в буддийских монастырях сохранилась почти без изменения такой же, какой она была две тысячи лет назад, что в свое время дало основание нашему выдающемуся российскому буддологу академику Федору Ипполитовичу Щербатскому написать в письме к Сергею Федоровичу Обльденбургу, возглавлявшему Российскую Академию в тот момент: «Все что происходит здесь в Аге (т.е. в Агинском дацане – С.Л.) есть, по всей вероятности, полнейшая копия того, что происходило в Наланде (известном индийском буддийском монастыре – С.Л.)». Нужно отметить, что система образования в тибетских, китайских, монгольских, японских, бирманских монастырях, в разное время, конечно, различалась, но, что еще важнее – между ними было немало общего.

Здесь мы подходим к еще одной проблеме, которой занимаемся – глобализация и буддизм. Наша нынешняя глобализация – не первая в истории человечества. Распространение таких религиозных культур, как христианство и ислам, имело большие последствия. Мы настолько привыкли пользоваться их плодами, что не вполне сознаем все те изменения, которые они с собой принесли, а ведь до них были, например, Александр Македонский и Чингисхан.

Однако раньше всех был буддизм, который и стал первой глобализацией, в результате которой появилась устойчиво существующая цивилизация. Таким образом, правильнее было бы поставить вопрос о влиянии современных глобализационных процессов на те, которые происходили ранее. То, что делается сейчас, рассматривается как нечто целостное и системное только в наших теориях, а в действительности представляет собой сложную совокупность отдельных, весьма противоречивых векторов в самых различных сферах деятельности, имеющих свои, не связанные между собой причины и собственную траекторию развития. Поэтому на вопрос о влиянии глобализации на отдельные культуры и системы их ценностей трудно ответить коротко и однозначно.

Все, наверное, согласятся, что технические возможности накопления, копирования и передачи информации на большие расстояния являются одной из наиболее существенных характерных особенностей современной глобализации. Однако возникает парадокс, связанный с тем, что существующие технологии переработки этого потока делают доступным для отдельного индивида практически безграничный потенциальный объем, впервые в истории человечества предоставляя ему возможность делать самостоятельный выбор между культурами, как бы минуя социальные институты, то есть, напрямую. С другой стороны, эти же технологии превращают культурные ценности, ранее имевшие для любого человека важный личностный смысл, в некоторый общий продукт – товар на всемирном рынке услуг, что разрушает не только их индивидуальный смысл, но и личность как таковую, превращая ее в объект манипуляций рыночных менеджеров, а, в конечном счете, разрушая культуру.

Все эти общие размышления применимы и к буддизму. Ценностные ориентации работают таким образом, что если ослабевает курс на одни, то автоматически усиливается движение в сторону других. Когда в систему принципов человека «вкрапляются» элементы, не предусмотренные религиозной культурой, его поведение становится непредсказуемым в данной парадигме, и, следовательно, – «некультурным».

«Вещизм», потребительское отношение к жизни, к людям – то, что в современноем мире представляется как безусловное благо, как прогресс и одно из проявлений глобализации – в буддизме рассматривается как безусловная «антиценность», как то, от чего человек, в, конечном счете, должен уйти, и что в себе преодолеть. Мирское во всех религиях оценивается препятствие к спасению души, но именно в буддийской философии подробно описывается механизм, благодаря которому это происходит, поэтому, наверное, «антивещизм» буддизма более категоричен, чем в других религиозных учениях. Современные образованные люди способны ознакомится с текстами уже без всякого посредничества ламы (участие которого в давнюю пору было необходимым, так как лишь небольшой процент населения знал тибетский язык) и вполне в состоянии задать много неудобных вопросов (и лично, и через интернет), если видят, что священник живет не в соответствии с собственными проповедями. Это проблема, которая возникает сейчас не только у буддийских священников, но в этом учении она уже осознается и обсуждается на различных международных форумах с участием самых высокопоставленных иерархов.

В принципе, система базовых религиозных ценностей не может и не должна меняться, иначе религия потеряет свою идентичность и не сможет выполнять культурные и социальные функции, но задача выживания в столь стремительно изменяющемся обществе, как наше современное, безусловно, ставит перед ней серьезные вызовы.

Одним из ответов на такие вызовы является рост фундаменталистских тенденций в современных конфессиях. Буддизм, как ни странно, оказался затронут этими веяниями времени меньше других религий. В данном случае я просто констатирую факт, не пытаясь вскрыть причины.

— Что именно больше всего подвержено изменению? Меняются глубинные ценности или обряды?

— Как я отметил выше, основные ценности буддизма, в сущности не меняются, то же самое можно сказать и об обрядах, которые проводятся в монастырях, там, где традиция не прерывалась и где образ жизни остается неизменным уже в течении тысячелетий. В России, поскольку традиция монастырской жизни в 30-40-е годы прошлого века была практически пресечена, молодые ламы, отправляемые учиться в Монголию, механически заучивали тексты обрядов на непонятном для них тибетском языке и сами не вполне понимали, что же они читают, и какой в этом содержится смысл. Свое предназначение они видели тогда в том, чтобы обслуживать религиозные потребности немногих престарелых верующих, допускаемых в единственный на всю страну функционирующий дацан, который со временем должен был естественным образом закрыться. Поэтому, когда дацаны стали восстанавливаться, то в первую очередь необходимо было подготовить священнослужителей, способных вести необходимые службы как полагается по канону.

За пределами монастыря, в так называемом народном буддизме, уже давно происходило (и сейчас происходит) смешение буддийской и шаманистской обрядности и формирование синкретических религиозных представлений, когда одни и те же люди считают себя и буддистами, и шаманистами. Впрочем, это не новое явление, и с глобализацией непосредственно оно не связанно.

Что в буддизме меняется в наибольшей степени, но скорее не в России, а за ее пределами – так это трансформация общей картины мира, приближение ее к научной. Соответственно, это влечет за собой диалог с учеными, с наукой, а также изменения в традиционном образовании. Для России же основная проблема буддизма сейчас – не установившиеся окончательно взаимоотношения с властью. Отказ от установок воинствующего атеизма и репрессий позволил возрождать буддизм как свободно исповедуемую религию, то есть восстанавливать разрушенные дацаны и так далее, но возобновить существовавшие когда-то отношения с верховной государственной властью оказалось не так просто, потому что непонятно – какую именно модель таких отношений взять за образец. Наиболее устойчивой и взаимоприемлемой (при некоторых оговорках, разумеется) была парадигма взаимодействия с царским правительством и с самим царем, который российскими буддистами рассматривался как воплощение божества – Белой Тары. Крещенный православный царь против этого не возражал. Перенесение этой практики руководством Буддийской Традиционной Сангхи России на нынешнего Президента Дмитрия Анатольевича Медведева успеха не имело, и властью понято не было, хотя это можно оценивать как не более, чем попытку возрождения существовавшей когда-то традиции. Президент все-таки не царь, и религиозная политика, проводимая современным государством, отличается от той, которая проводилась столетие назад.

Фото: принт-скрин «Интерактивной карты религиозных общих России», old.imbt.ru, volshebny-mir.livejournal.com, krolikidv.ru, kalmykiatour.com

Подготовила Екатерина Пустолякова

Поделись с друзьями: 

Буддизм в России : Буддийский центр Рипа

Довольно большой уровень признания получил буддизм в России. Данная религия последние три десятилетия переживает в нашей стране возрождение, так как долгие годы Советской власти у нее не было возможности раскрыться в полной мере. Сегодня открывается все больше буддийских центров в городах России, все больше людей интересуется буддийской философии.
Буддизм в нашей стране исповедуется целыми регионами — Калмыкия, Бурятия, Алтай, Тува, Иркутская и Читинская области.

История признания буддизма в России

Официальному признанию в 1741 г. императрицей Елизаветой Петровной «ламайской веры» с утверждением 11-ти дацанов и 150-ти штатных лам при них предшествовала длинная история. По некоторым данным, уже в 1252 г. буддизм начал распространяться на севере Монголии.
В последней четверти 16-го века Алтан-хан – правитель одного из княжеств Северной Монголии объявил буддизм государственной религией. Это произошло в 1576 г. на съезде князей и нойонов всей Монголии в присутствии иерарха школы Гелукпа Сонома Гьяцо. Алтан-хан присвоил ему титул «Далай Лама». Территория Бурятии в это время была в подчинении у правителей Северной Монголии и, несомненно, что буряты-кочевники уже были знакомы с буддийской религией, постоянно перемещаясь по обширным степям.
275 лет со времени официального признания буддизма в России. К 1701 г. буряты уже имели «мобильные» юрточные дуганы. В 1712 г. в Забайкалье прибыли 100 тибетских лам. В 1727 г. Буринский трактат установил государственную границу между Россией и Китаем, и в 1728 г. границу для тибетских и монгольских лам закрыли согласно «Инструкции пограничным дозорщикам» Саввы Рагузинского. Было рекомендовано начать обучение своих священнослужителей.
После официального признания буддизма в середине XVIII в. Была построена «главная за Байкалом кумирня», первый стационарный дацан – Цонгольский (Хилгантуйский). Его возглавил лама Дамба-Даржа Заяев, проучившийся в Тибете 7 лет и принявший монашеские обеты от Далай-ламы VII. Чуть позже построен еще один крупный дацан – Тамчинский (Гусиноозерский).
В начале статьи мы уже говорили, что буддизм при Советской власти переживал не самые лучшие времена. В качестве примера приведем тот факт, что в тридцатые годы 20-го столетия все дацаны Бурятии подверглись закрытию, а также разграблению. Более двух тысяч лам были расстреляны, выживших отправили в ссылку и на каторгу. Это было непростое время для приверженцев буддизма, но, к счастью, оно прошло.

Буддизм в России на сегодняшний день

Сегодня буддийская философия в нашей стране мирно уживается с другими религиями. В многочисленных буддийских центрах с радостью принимать не только буддистов, но и представителей другой веры. В таких центрах можно не только помолиться буддийским божествам, но и попрактиковать медитацию, заняться йогой, пообщаться с близкими по духу людьми.
Буддийская философия расцветает и получает в нашей стране все большее признание.

2 Ноября 2016

БУДДИЗМ • Большая российская энциклопедия

БУДДИЗМ

Рас­про­стра­ня­ясь по стра­нам Азии, воз­ник­ший в сер. 1-го тыс. до н. э. в Ин­дии буд­дизм по­сте­пен­но при­об­рёл та­кие ос­нов­ные эт­но­куль­тур­ные фор­мы, как юго-вос­точ­ный, даль­не­во­сточ­ный и се­вер­ный (ти­бет­ский) буд­дизм, ко­то­рый в 19 – нач. 20 вв. в Ев­ро­пе на­зы­ва­ли ла­ма­из­мом. Имен­но ти­бет­ская фор­ма буд­диз­ма на­ча­ла рас­про­стра­нять­ся в Рос­сии в 17–18 вв., ко­гда в ни­зо­вья Вол­ги и в За­бай­ка­лье пе­ре­ко­че­ва­ли мон­голь­ские ско­то­вод­че­ские пле­ме­на – ой­ра­ты (кал­мы­ки) и бу­ря­ты. В 1914 в со­став Ени­сей­ской губ. во­шла на пра­вах про­тек­то­ра­та Ту­ва, на­ро­ды ко­то­рой так­же час­тич­но ис­по­ве­до­ва­ли буд­дизм. Не­смот­ря на общ­ность ре­ли­гии, её фор­мы у бу­рят, кал­мы­ков и ту­вин­цев раз­ви­ва­лись са­мо­стоя­тель­но; на­цио­наль­ным свое­об­ра­зи­ем от­ли­ча­лись да­же сис­те­мы ор­га­ни­за­ции буд­дий­ских мо­на­сты­рей – бу­рят­ских да­ца­нов, кал­мыц­ких ху­ру­лов, ту­вин­ских ху­рэ.

Буд­дизм сре­ди кал­мыц­ких пле­мён. Ой­рат­ские (т. е. зап.-мон­голь­ские) пле­ме­на дер­бе­тов и тор­гу­тов, ко­то­рые до­шли до ни­зо­вий Вол­ги и До­на, во 2-й пол. 17 в. об­ра­зо­ва­ли Кал­мыц­кое хан­ст­во, офи­ци­аль­ной ре­ли­ги­ей в ко­то­ром был буд­дизм, из­вест­ный ой­ра­там ещё с 13 в., но ши­ро­кое рас­про­стра­не­ние по­лу­чив­ший лишь в нач. 17 в. Ой­ра­ты при­бы­ли на тер­ри­то­рию Рос­сии с ко­че­вы­ми мо­на­сты­ря­ми (ху­ру­ла­ми), со­стоя­щи­ми из не­сколь­ких ки­би­ток. Бы­ст­ро поя­ви­лись и ста­цио­нар­ные мо­на­сты­ри, та­кие, как по­стро­ен­ный до 1616 Дар­хан-Дор­жин-кит («Семь па­лат») в рай­оне совр. Се­ми­па­ла­тин­ска. Кро­ме то­го, в 17 в. воз­ник­ли мо­на­сты­ри Аб­ла­ин-кит (1656), Бо­ток­ту­хан-кит (1670), Джа­лин-обо, Очир­ту­хан-кит, Ца­ган-су­мэ. В 1771 из-за при­тес­не­ний цар­ской ад­ми­ни­ст­ра­ции б. ч. кал­мы­ков от­ко­че­ва­ла об­рат­но в Джун­га­рию (Ки­тай). Ос­тав­шие­ся в Рос­сии 13 тыс. се­мей кал­мы­ков бы­ли пе­ре­се­ле­ны на ре­ки Урал, Те­рек, Ку­ма. По­ми­мо ху­ру­лов, от­ко­че­вав­ших в 1771 вме­сте с осн. мас­сой кал­мыц­ко­го на­ро­да, у кал­мы­ков к кон. 18 в. ос­та­ва­лось 14 буд­дий­ских мо­на­сты­рей.

Ре­ли­ги­оз­ной дея­тель­но­стью кал­мы­ков вна­ча­ле ру­ко­во­дил ла­ма, ос­таль­ные ду­хов­ные ли­ца име­но­ва­лись «ху­ва­ра­ки». По­сле от­ко­чёв­ки 1771 буд­дий­ская цер­ковь бы­ла де­цен­тра­ли­зо­ва­на, и в ка­ж­дом рай­оне (улу­се) из­би­рал­ся свой ла­ма. Уже с нач. 18 в. по­лу­че­ние ду­хов­но­го са­на бы­ло свя­за­но с сис­те­мой мо­на­стыр­ско­го об­ра­зо­ва­ния.

Агинский дацан. Освящение субургана Калачакры (Забайкалье). Фото. 1914.

В кон. 18 в., по­сле ли­к­ви­да­ции ав­то­но­мии Кал­мыц­ко­го хан­ст­ва и ми­гра­ции боль­шин­ст­ва кал­мы­ков на­зад в Джун­га­рию, «кал­мыц­кая степь» пре­вра­ти­лась в один из ад­ми­ни­ст­ра­тив­но-тер­ри­то­ри­аль­ных рай­онов Рос­сии, под­чи­нён­ный ас­т­ра­хан­ско­му во­ен­но­му гу­бер­на­то­ру. Буд­дий­ская цер­ковь так­же бы­ла пол­но­стью под­чи­не­на го­су­дар­ст­ву. Её гла­ва, шад­жин-ла­ма, или «ла­ма кал­мыц­ко­го на­ро­да», с тех пор по­лу­чал жа­ло­ва­нье от го­су­дар­ст­ва. Стре­мясь ог­ра­ни­чить рас­про­стра­не­ние буд­диз­ма «По­ло­же­ни­ем об управ­ле­нии кал­мыц­ким на­ро­дом», при­ня­тым в 1838, цар­ское пра­ви­тель­ст­во со­кра­ти­ло штат ду­хо­вен­ст­ва до 2650 свя­щен­но­слу­жи­те­лей, а ху­ру­лов до 76 вме­сто ре­аль­но имев­ших­ся 5270 свя­щен­но­слу­жи­те­лей и 105 ху­ру­лов. По «По­ло­же­нию…» 1847 пре­ду­смат­ри­ва­лось даль­ней­шее со­кра­ще­ние слу­жи­те­лей куль­та до 1656, ху­ру­лов – до 67. В 1907, тем не ме­нее, бы­ла от­кры­та пер­вая чой­ра – выс­шая шко­ла для под­го­тов­ки кал­мыц­ко­го буд­дий­ско­го ду­хо­вен­ст­ва, а в 1908 – вто­рая. По­сле 1910 бак­ша-ла­ма дон­ских кал­мы­ков от­крыл тре­тью чой­ру.

Буд­дизм сре­ди бу­рят­ских пле­мён. Пер­вые со­об­ще­ния о буд­дий­ском куль­те у бу­рят до­хо­дят до Мо­ск­вы в 1647. В 1741 у бу­рят в За­бай­ка­лье за­ре­ги­ст­ри­ро­ва­но уже 11 «лам­ских ка­пищ» и 150 лам, глав­ным из ко­то­рых был на­зна­чен Аг­ван Пун­цог, ти­бе­тец. Пер­вые бу­рят­ские хра­мы – су­мэ – по­ме­ща­лись в юр­тах и ко­че­ва­ли вме­сте со свои­ми при­хо­жа­на­ми. Лишь в 1753–58 (су­ще­ст­ву­ют и др. да­ти­ров­ки) был по­стро­ен де­ре­вян­ный буд­дий­ский храм – Цон­голь­ский (позд­нее Хил­ган­туй­ский) да­цан, гла­вой ко­то­ро­го стал Дам­ба Дор­жа Зая­ев. Чуть поз­же, по-ви­ди­мо­му, бы­ло по­строе­но де­ре­вян­ное зда­ние Гу­си­но­озер­ско­го да­ца­на. Ос­но­вал его Луб­сан Жим­ба Ахал­да­ев, по­лу­чив­ший об­ра­зо­ва­ние в Мон­го­лии. Со­пер­ни­че­ст­во ме­ж­ду эти­ми дву­мя бу­рят­ски­ми цен­тра­ми буд­диз­ма про­дол­жа­лось вплоть до нач. 19 в., ко­гда цар­ская ад­ми­ни­ст­ра­ция при­зна­ла при­ори­тет Гу­си­но­озер­ско­го да­ца­на, на­стоя­тель ко­то­ро­го по­лу­чил зва­ние «бан­ди­до хам­бо-ла­мы» (мон­го­ли­зи­ро­ван­ное про­из­но­ше­ние санскр. «пан­ди­та» и ти­бет. кхен­по-ла­ма), что оз­на­ча­ет «учё­ный глав­ный ла­ма».

К 1846 в Бу­ря­тии бы­ло вы­строе­но уже 144 зда­ния в 34 да­ца­нах. Шёл бы­ст­рый рост чис­лен­но­сти бу­рят­ско­го ду­хо­вен­ст­ва. Ес­ли в 1741 у бу­рят име­лось 150 лам, то в 1796 – уже 700, а в 1831 – 4637. Стре­мясь при­ос­та­но­вить раз­ви­тие буд­диз­ма и об­лег­чить хри­стиа­ни­за­цию бу­рят, цар­ское пра­ви­тель­ст­во в «По­ло­же­нии о ла­май­ском ду­хо­вен­ст­ве в Вос­точ­ной Си­би­ри» в 1853 за­пре­ти­ло стро­ить но­вые да­ца­ны (их уже бы­ло 34), а так­же ог­ра­ни­чи­ло рост чис­ла лам, ут­вер­див 285 «штат­ных лам», не об­ла­гае­мых на­ло­гом. Ос­таль­ные ла­мы бы­ли об­ло­же­ны на­ло­гом на­рав­не с про­сты­ми кре­сть­я­на­ми. Од­на­ко, опа­са­ясь вы­звать не­до­воль­ст­во на­се­ле­ния в рай­оне, иг­рав­шем клю­че­вую роль в стра­те­ги­че­ских пла­нах Рос­сии на Вос­то­ке, ад­ми­ни­ст­ра­ция из­бе­га­ла ак­тив­но­сти в прак­ти­че­ской реа­ли­за­ции «По­ло­же­ния…» 1853 и не силь­но пре­пят­ст­во­ва­ла ин­тен­сив­но­му раз­ви­тию бу­рят­ско­го буд­диз­ма, че­му спо­соб­ст­во­ва­ло ус­та­нов­ле­ние еди­ной сис­те­мы не­пре­рыв­но­го буд­дий­ско­го об­ра­зо­ва­ния. По­сле по­яв­ле­ния в Бу­ря­тии буд­дий­ских фа­куль­те­тов цан­ни­та (фи­ло­со­фии) окон­ча­ние та­ко­го фа­куль­те­та ста­ло обя­за­тель­ным для свя­щен­но­слу­жи­те­лей да­ца­нов.

Всесоюзный буддийский собор в Москве. Фото. Январь 1927.

За­тра­чи­вая мас­су уси­лий и средств, бу­ря­ты су­ме­ли им­пор­ти­ро­вать из Ти­бе­та, Ки­тая, Мон­го­лии гро­мад­ное ко­ли­чест­во со­кро­вен­ной ли­те­ра­ту­ры и пе­ренять мно­гие жи­вые тра­ди­ции ти­бет­ско­го буд­диз­ма. В 1869 в Цуголь­ском да­ца­не под ру­ко­во­дством мон­голь­ско­го ла­мы Чой-ман­рам­бы на­ча­лось офи­ци­аль­ное пре­по­да­ва­ние ин­до-ти­бет­ской ме­ди­ци­ны (впро­чем, её прак­ти­ко­ва­ли в За­бай­ка­лье ещё в 18 в.), ко­то­рая к кон. 19 в. дос­тиг­ла зна­чи­тель­ных ус­пе­хов.

В 1878 в Агин­ском да­ца­не бы­ла ос­но­ва­на шко­ла Дуйн­хор-Ка­ла­ча­кры, чем и за­вер­ши­лось по­строе­ние осн. на­прав­ле­ний выс­ше­го ду­хов­но­го об­ра­зо­ва­ния по ти­бет­ско­му об­раз­цу. Бы­ст­ро раз­ви­ва­лось буд­дий­ское кни­го­пе­ча­та­ние. В 1887 дей­ст­во­ва­ло уже 29 ти­по­гра­фий, ко­то­рые до их раз­гро­ма в 1930-х гг. ус­пе­ли из­дать ок. 2000 на­зва­ний книг на ти­бет­ском и мон­голь­ском язы­ках.

Иволгинский дацан близ Улан-Удэ (Бурятия). Фото. 1990-е гг.

Буд­дизм в Ту­ве. По­сле па­де­ния мань­чжур­ской ди­на­стии в Ки­тае Рос­сия при­сое­ди­нила в 1914 Ту­ву (Ты­ву) в ка­че­ст­ве про­тек­то­ра­та под на­зва­ни­ем Урян­хай­ский край. Ту­вин­цы – един­ст­вен­ный тюрк­ский на­род, ис­по­ве­дую­щий буд­дизм. Ко вре­ме­ни вхо­ж­де­ния Урян­хай­ско­го края в со­став Рос­сий­ской им­пе­рии на его тер­ри­то­рии дей­ст­во­ва­ли уже 22 буд­дий­ских мо­на­сты­ря (ху­рэ), ок. 4000 лам и хуу­ра­ков-уче­ни­ков. Око­ло по­ло­ви­ны лам жи­ли в ми­ру, ве­ли хо­зяй­ст­во и име­ли се­мьи. Ста­цио­нар­ные буд­дий­ские мо­на­сты­ри ста­ли со­ору­жать­ся в Ту­ве с 70-х гг. 18 в. Наи­бо­лее круп­ны­ми из них к нач. 20 в. бы­ли Эр­зинский, Са­ма­гал­тай­ский, Оюн­нар­ский, Верх­не-Ча­дан­ский, Ниж­не-Ча­дан­ский. Гла­вой буд­дий­ско­го ду­хо­вен­ст­ва Ту­вы яв­лял­ся на­стоя­тель Ча­дан­ско­го ху­рэ, но­сив­ший ти­тул «кам­ба-ла­ма» и под­чи­няв­ший­ся буд­дий­ской церк­ви Мон­го­лии. При мно­гих ху­рэ име­лись шко­лы, где маль­чи­ки по­лу­ча­ли на­чаль­ное ре­лиг. об­ра­зо­ва­ние. Выс­шее бо­го­слов­ское об­ра­зо­ва­ние ту­вин­цы обыч­но по­лу­ча­ли в Мон­го­лии.

Рос­сий­ский буд­дизм в нач. 20 в. В свя­зи с раз­ви­ти­ем ме­ж­ду­на­род­ных свя­зей Рос­сии на Вос­то­ке, в ча­ст­но­сти для ус­та­нов­ле­ния пря­мых свя­зей цар­ско­го пра­ви­тель­ст­ва с тео­кра­ти­че­ски­ми пра­ви­тель­ст­ва­ми Мон­го­лии и Ти­бе­та, в С.-Пе­тер­бур­ге в нач. 20 в. был по­стро­ен буд­дий­ский храм. Строи­тель­ст­вом ру­ко­во­дил пред­ста­ви­тель Ти­бе­та и один из учи­те­лей да­лай-ла­мы ХIII, вы­даю­щий­ся бу­рят­ский ла­ма Аг­ван Дор­жи­ев. Тес­но со­труд­ни­чав­ший с ним Д. Д. Ите­ге­лов, за­ни­мав­ший пост бан­ди­до хам­бо-ла­мы в 1911–18, в на­стоя­щее вре­мя по­чи­та­ет­ся как дос­тиг­ший вы­со­ких сте­пе­ней свя­то­сти, т. к. его те­ло, из­вле­чён­ное из мо­ги­лы, со­глас­но за­ве­ща­нию, в 2002 ока­за­лось не­тлен­ным.

Об­ра­зо­ван­ные кал­мыц­кие и бу­рят­ские ла­мы на­чи­на­ют со­труд­ни­чать с рос. вос­то­ко­ве­да­ми, и пе­тер­бург­ская буд­до­ло­ги­че­ская шко­ла, ру­ко­во­ди­мая Ф. И. Щер­бат­ским, вы­дви­га­ет­ся на пе­ре­до­вые по­зи­ции в ми­ро­вой нау­ке. В Ка­зан­ской ду­хов­ной ака­де­мии в рус­ле мис­сио­нер­ско­го вос­то­ко­ве­де­ния раз­ви­ва­ют­ся и ис­сле­до­ва­ния буд­диз­ма.

Буд­дизм в СССР. В нач. 1930-х гг. встал во­прос о са­мом су­ще­ст­во­ва­нии буд­дий­ско­го ду­хо­вен­ст­ва. Ла­мы бы­ли ли­ше­ны пра­ва на зем­лю, на­ло­го­вое об­ло­же­ние су­ще­ст­вен­но уве­ли­чи­лось, на­ча­лись за­хва­ты и по­гро­мы да­ца­нов. Чис­ло лам стре­ми­тель­но со­кра­ща­лось. Ес­ли в 1916 в Бу­ря­тии бы­ло 11276 лам, то в 1923 – 9134, в 1924 – 6628, в 1929 – 5928. К 1935 при­мер­но треть бу­рят­ских да­ца­нов пус­то­ва­ла из-за от­сут­ст­вия бе­жав­ше­го или ре­прес­си­ро­ван­но­го ду­хо­вен­ст­ва. В 1936 под пред­ло­гом, что 22 из 29 дей­ст­вую­щих да­ца­нов на­хо­дят­ся в по­гра­нич­ной зо­не, бы­ли за­кры­ты и все ос­таль­ные да­ца­ны, а ла­мы вы­се­ле­ны или ре­прес­си­ро­ва­ны как «вра­ги на­ро­да» и «япон­ские шпио­ны». Ана­ло­гич­ные про­цес­сы шли в Кал­мы­кии и в фор­маль­но не­за­ви­си­мой Тан­ну-Ту­ве. В Кал­мы­кии в 1917–37 бы­ло ли­к­ви­ди­ро­ва­но 79 ху­ру­лов. Уп­разд­не­ние в 1943 кал­мыц­кой ав­то­но­мии и вы­се­ле­ние кал­мыц­ко­го на­ро­да в Си­бирь при­ве­ли к то­му, что во­прос о су­ще­ст­во­ва­нии буд­диз­ма в Кал­мы­кии от­пал сам со­бой. В «не­за­ви­си­мой» с 1921 Тан­ну-Ту­ве вна­ча­ле буд­дий­ская ор­га­ни­за­ция ос­та­ва­лась не­при­кос­но­вен­ной, и в 1928 Ма­лый ху­рал да­же при­нял за­кон, объ­я­вив­ший буд­дизм гос. ре­ли­ги­ей, что и спро­во­ци­ро­ва­ло го­не­ния, ко­то­рые в 1930 бы­ли под­твер­жде­ны осо­бой ре­зо­лю­ци­ей 2-го Пле­ну­ма ЦК и ЦКК АРП «по лам­ско­му во­про­су». В Ту­ве, как и в Кал­мы­кии, все хра­мы бы­ли со­жже­ны дот­ла. И ес­ли у кал­мы­ков всё же со­хра­ни­лось од­но ка­мен­ное зда­ние – ка­мен­ный Хо­ше­утов­ский ху­рул кня­зей Тю­ме­ней, то в Ту­ве ос­та­лись лишь руи­ны Ча­дан­ско­го ху­рэ. Не­боль­шая часть буд­дий­ских ру­ко­пи­сей, скульп­тур и икон на тка­ни, ко­то­рые уда­лось спа­сти от унич­то­же­ния, по­па­ла в му­зеи Мо­ск­вы и Ле­нин­гра­да, сде­лав их са­мы­ми бо­га­ты­ми в ми­ре со­бра­ния­ми буд­дий­ско­го ис­кус­ст­ва.

В по­сле­во­ен­ные го­ды буд­ди­стам Бу­ря­тии, учи­ты­вая их пат­рио­ти­че­скую по­зи­цию во вре­мя Вел. Отеч. вой­ны, разре­ша­ют вос­соз­дать ор­га­ни­за­ци­он­ные струк­ту­ры. В 1946 по ини­циа­ти­ве груп­пы лам и ве­рую­щих во гла­ве с быв. мо­на­ха­ми Х. Гал­са­но­вым и Лоб­сан Ни­ма Дар­мае­вым в Улан-Удэ бы­ло со­зва­но Со­ве­ща­ние буд­дий­ских дея­те­лей Бу­рят-Мон­голь­ской АССР, ко­то­рое при­ня­ло «Ус­тав ду­хов­но­го управ­ле­ния буд­ди­стов» и «По­ло­же­ние о буд­дий­ском ду­хо­вен­ст­ве СССР», обя­зы­вав­шие лам «по­чи­тать на­рав­не со сво­ей свя­щен­ной буд­дий­ской ве­рой Ро­ди­ну тру­дя­щих­ся и все­мер­но со­дей­ст­во­вать её ук­ре­п­ле­нию и рас­цве­ту». Вер­хов­ным ор­га­ном буд­дий­ской ор­га­ни­за­ции бы­ло Цен­траль­ное ду­хов­ное управ­ле­ние буд­ди­стов (ЦДУБ) СССР во гла­ве с пред­се­да­те­лем, по­лу­чив­шим ти­тул «бан­ди­до хам­бо-ла­ма». Ре­зи­ден­ци­ей ЦДУБ СССР стал но­вый храм «Хам­бин су­мэ» (ны­не Ивол­гин­ский да­цан), по­стро­ен­ный на от­ве­дён­ной для этой це­ли бо­ло­ти­стой ме­ст­но­сти в 30 км от Улан-Удэ. Бан­ди­до хам­бо-ла­мой был из­бран Л. Н. Дар­ма­ев. Вско­ре был от­крыт Агин­ский да­цан в Чи­тин­ской обл. В 1956 ЦДУБ СССР вхо­дит во Все­мир­ное брат­ст­во буд­ди­стов, а в 1969 воз­ни­ка­ет Ази­ат­ская буд­дий­ская кон­фе­рен­ция за мир, в ко­то­рую всту­па­ют буд­дий­ские стра-­

ны, ло­яль­но от­но­ся­щие­ся к СССР или за­ви­си­мые от не­го. По­ми­мо этих цен­тров, где ле­галь­но про­жи­ва­ло око­ло двух де­сят­ков свя­щен­но­слу­жи­те­лей, во всех буд­дий­ских ре­гио­нах про­дол­жа­ли не­ле­галь­но дей­ст­во­вать не­сколь­ко со­тен быв­ших лам, вы­пу­щен­ных к то­му вре­ме­ни из тю­рем и ла­ге­рей. Они вы­пол­ня­ли ре­лиг. це­ре­мо­нии для од­но­сель­чан и при­ез­жих, прак­ти­ко­ва­ли ти­бет­скую ме­ди­ци­ну. У не­ко­то­рых лам поя­ви­лись

уче­ни­ки за пре­де­ла­ми тра­ди­ци­он­ных буд­дий­ских ареа­лов.

С пер­вых лет пе­ре­строй­ки бур­но на­чал­ся про­цесс воз­ро­ж­де­ния буд­диз­ма и рас­про­стра­не­ния его по стра­не. В 1988– 1989 бы­ли за­ре­ги­ст­ри­ро­ва­ны пер­вые буд­дий­ские об­щи­ны в Ту­ве, Кал­мы­кии и Ле­нин­гра­де.

Буд­дизм в со­вре­мен­ной Рос­сии. В 1991 впер­вые от­кры­то по­се­ща­ет Мо­ск­ву и буд­дий­ские ре­гио­ны стра­ны да­лай-ла­ма, что при­да­ёт мощ­ный им­пульс про­цес­су воз­ро­ж­де­ния буд­диз­ма. На 1.1.2003 в РФ за­ре­ги­ст­ри­ро­ва­но 218 ре­лиг. буд­дий­ских ор­га­ни­за­ций, в т. ч. 11 цен­тра­ли­зо­ван­ных ре­лиг. ор­га­ни­за-

­ций, 205 – ме­ст­ных и 2 ре­лиг. учеб­ных за­ве­де­ния. По­ми­мо тра­ди­ци­он­но­го для Рос­сии ти­бет­ско­го буд­диз­ма на­чи­на­ют рас­про­стра­нять­ся и др. на­прав­ле­ния Дхар­мы: юго-вос­точ­ный буд­дизм тхе­ра­ва­ды, а так­же даль­не­во­сточ­ный чань/дзен-буд­дизм и япон­ская тра­ди­ция Ло­то­со­вой сут­ры. Ти­бет­ская тра­ди­ция то­же не ог­ра­ни­чи­ва­ет­ся, как в до­во­ен­ное вре­мя, мо­но­по­ли­ей шко­лы Ге­луг. К кон. 20 в. в Рос­сии поя­ви­лись от­де­ле­ния всех др. ти­бет­ских школ – Ньин­гма, Ка­гью и Са­кья, а так­же Дзог­чен в пе­ре­да­че Намк­хая Нор­бу Рин­по­че, объ­е­ди­няю­щей буд­дий­скую и бон­скую вер­сии этой док­три­ны.

Боль­шин­ст­во буд­дий­ских об­щин объ­е­ди­не­ны в цен­тра­ли­зо­ван­ные ор­га­ни­зации. В 1996 ЦДУБ пе­ре­име­но­ва­но в Буд­дий­скую тра­ди­ци­он­ную санг­ху Рос­сии, ку­да по­ми­мо бу­рят­ских об­щин во­шли и не­ко­то­рые ор­га­ни­за­ции, на­хо­дя­щие­ся на тер­ри­то­рии Ев­ро­пей­ской час­ти РФ; с 1991 дей­ст­ву­ет Объ­е­ди­не­ние буд­ди­стов Кал­мы­кии, ру­ко­во­ди­мое Тэ­ло Рин­по­че (яв­ля­ет­ся в на­стоя­щее вре­мя един­ст­вен­ным оте­че­ст­вен­ным Рин­по­че – ла­мой – во­пло­ще­ни­ем ве­ли­ко­го ин­дий­ско­го йо­ги­на Ти­ло­пы). В Ту­ве к 1997 то­же сло­жи­лась еди­ная са­мо­стоя­тель­ная цер­ковь – Управ­ле­ние Кам­бу-ла­мы Ты­вы. Во мно­гих круп­ных го­ро­дах Рос­сии воз­ник­ли но­вые буд­дий­ские об­щи­ны не­эт­ни­че­ско­го ти­па.

Во всех трёх «буд­дий­ских» рес­пуб­ликах воз­ро­ж­де­ние буд­диз­ма вос­при­нима­ет­ся как сим­вол зна­ко­вой сис­те­мы на­цио­наль­ной, не­ру­си­фи­ци­ро­ван­ной куль­ту­ры и ему ока­зы­ва­ет­ся гос. под­держ­ка.

«Казань никогда не была буддийским городом, по крайней мере, в относительной исторической перспективе»

Опрос о строительстве дацана для последователей Будды в столице Татарстана: мнения «за» и «против»

На днях «Реальное время» сообщило о предстоящем строительстве буддийского храма в Казани. Это известие, впоследствии растиражированное многими региональными СМИ, вызвало немалый резонанс. Против возведения в городе дацана не стали возражать опрошенные нашим изданием эксперты, среди которых были ученые, религиозные и общественные деятели. Однако один человек все же не одобрил эту идею.

Храм с лекарями и астрологом

На прошлой неделе Казань всколыхнула новость о буддийском храме, который может появиться в столице Татарстана в ближайшие годы. В эксклюзивном интервью «Реальному времени» рассказала о будущем дацане инициатор этого строительства Сэсэгма Бубеева, председатель национальной культурной автономии бурят Казани.

По ее словам, местные власти идею предварительно одобрили. К тому же в проекте принимает участие известный бурятский скульптор Дашиним Намдаков, изготовивший статуи зилантов и крылатых барсов у казанской «чаши».

После оформления необходимой документации буддийская община займется поиском инвесторов. Не исключено, что дацан появится в Казани раньше, чем в Москве, где установили ступу в преддверии самого строительства храма. Дацан будет входить в юрисдикцию Буддийской традиционной сангхи России.

По задумке инициатора, наряду с молитвами в храме будут практиковать восточную медицину (фитотерапию, остеопатию) и проводить консультации астрологов.

По оптимистичным прогнозам Бубеевой, культовое сооружение распахнет двери через 3—5 лет.

При этом она заявила, что готова к разным мнениям людей относительно будущего храма, которые могут не принять ее идею. Единственное, что может сильно ее огорчить, — акты вандализма и агрессии по отношению к ее единоверцам.

Наследие посланника Аллаха

Общественность Татарстана и за ее пределами неоднозначно отнеслась к подобному известию. Однако в целом публика с пониманием отнеслась к идее строительства храма Будды в регионе, где столетиями проживают представители ислама и православия. По крайней мере, публично заявлять о неприятии проекта практически никто не решился, во всяком случае, в республике.

Так, заместитель председателя Духовного управления мусульман РТ Илдар Баязитов ссылается на исторический опыт исламских стран, когда правители-мусульмане не давали в обиду иноверцев.

— Меня лично наличие буддийского храма никак не задевает, — сказал заместитель муфтия. — Конечно, мы не можем мечтать, чтобы была одна религия. У нас есть буддисты, а их религия считается в России одной из традиционных. Поэтому они имеют право строить свой буддийский храм. Пророк Мухаммад учил нас с уважением относиться ко всем религиозным взглядам, мировоззрениям. Мусульмане не должны никого ругать, ущемлять права других. И если взять историю исламских стран, империй, в них всегда имели место другие религии. Была даже охранная грамота, выданная пророком Мухаммадом, где написано, что мы должны относиться ко всем с уважением. И если буддисты хотят поклоняться по своим традициям, то имеют право.

Символический и верный жест

В свою очередь заведующая кафедрой религиоведения Казанского федерального университета Лариса Астахова отмечает, что появление культового здания новой для республики конфессии не повлечет за собой негативных последствий в республике.

— Я не думаю, что возведение храма сможет повлиять как-то на межконфессиональное согласие, — подчеркнула она. — Храм для буддистов — необходимый, обязательный объект. И если община достигла такого объема, что ей необходимо подобное место, то, думаю, вреда никакого не будет. Насколько я знаю, решение о передаче земли под строительство храма тщательно проверялось, и это действительно традиционные буддисты, имеющие место на территории Российской Федерации. То есть никакого криминала или опасности для населения здесь нет.

Другой эксперт «Реального времени» Вадим Козлов, исполнительный директор АНО «Казанский межрегиональный центр экспертиз», отмечает миролюбивый характер буддизма. А строительство дацана он считает стратегическим шагом по укреплению отношений с Востоком.

— Буддисты, как правило, считаются одними из мирных представителей мировых конфессий. Они практически не были замечены в каких-то межрелигиозных столкновениях. В принципе, у нас их не так много, поэтому строительство дацана будет носить, скорее, символический характер, чтобы показать, что Казань — это такой традиционный центр Евразии, и все культуры и религии находят себе место, и их представители могут спокойно и комфортно себя чувствовать. Буддизм все-таки относится к традиционным религиям России, наряду с православием, исламом и иудаизмом. Поэтому вряд ли это может рассматриваться как какой-то конфликтогенный фактор. Наоборот, мы сейчас на Восток начинаем активно смотреть, обращаем взоры на Юго-Восточную Азию, а там буддизм имеет очень широкое распространение. Поэтому это такой символический жест: Казань была и остается форпостом России для Востока. Это добавит Казани веса не только в глазах западного полушария, но и в восточных странах, восточных культурах. Так что это символический и верный жест, — заявил Козлов.

«У Намдакова достаточно сильные культурные коды»

Общественные деятели Татарстана тоже не возражают против буддийского храма. При этом известный журналист Римзиль Валеев пожелал, чтобы дацан функционировал как настоящее культовое сооружение и собирал под своим сводом верующих.

— Не вижу вреда от символа традиционной религии России. Но я пока не слышал и не видел ничего о действиях представителей буддийской религии. Для меня важнее их личности, действия и взгляды, нежели их культовые сооружения. Помещение для меня не первично. Если все законно, пускай строят. Хотя один бурят у нас присутствует, которого я знаю, — Даши Намдаков. Он, может, украсит казанскую действительность и таким объектом. У нас католическая церковь построена, и раньше она была. Самое главное — кто там еще есть, кроме Даши, кто будет финансировать, осуществлять.

Сам религиозный символ не свойственной для меня традиции не раздражает. У нас было какое-то было экзотическое сооружение желтого цвета на Гаврилова. И оно было неоднозначным. Но точной информации, кто такие и как им удалось построить, не располагаю. Потом они исчезли.

Если бурят 50—100 человек в городе, это соразмерно реальным потребностям прихода. Когда я вижу культовое сооружение православных и в некоторых случаях мусульман, которое пустует и туда никто не ходит, это только напоминает некоторые времена. Поэтому надо исходить из реальных потребностей. Надо понимать, что это не государство строит, а сами. А государство — только надзирать, контролировать и по закону содействовать. Лично я не против.

Участие в проекте Намдакова только положительно скажется на имидже города, считает председатель Всемирного форума татарской молодежи Табрис Яруллин.

— В участии Намдакова в культурной жизни Казани я не вижу противоречия, — сказал он. — Лондон не видит противоречия в том, что в Гайд-парке стояли Чингисхан и «Хранительница». Казань — это же не такая заповедная зона. За Даши Намдаковым я следил достаточно давно, когда он еще не был столь известен. У него достаточно сильные культурные коды. Его произведения — несомненная часть современной культуры. И то, что мы сможем увидеть его работу в Казани, говорит о том, что нам только повезло. Против него ничего не имею. В свое время мы высказывались против его скульптуры «Хранительница» в Булгаре — там это было не к месту.

Также молодой активист выразил солидарность с Баязитовым, ссылаясь на Коран.

— В исламе считается, что в разнообразии благо. Даже в Коране написано, что Всевышний нас полюбил разными, чтобы мы познавали друг друга. Можно найти бесконечно много причин, разных мнений «за» и «против». Но насчет храма должны решать вопрос именно те, кто туда будет ходить. Если у нас есть буддисты, у них существует такая потребность, то они должны лоббировать это, строить. Татарстан — территория межконфессионального мира. Иногда нам кажется, что кому-то что-то больше достается, но не надо нам жалеть места, — отметил Яруллин.

Традиционные верующие или западные необуддисты?

Знаменитый священник РПЦ, колумнист «Реального времени» протоиерей Всеволод Чаплин в беседе с нашим корреспондентом указал на то, что храм будет курироваться Буддийской традиционной сангхой России — уважаемой в стране организацией.

— Буддизм — традиционная религия России. В царское время в Санкт-Петербурге был построен дацан в XIX веке. Буддизм распространен в трех регионах: Бурятия, Калмыкия и Тува. Однако в больших городах, конечно, очень много выходцев из этих республик, поэтому буддисты есть почти везде. У них свои общины, ведут свою деятельность.

В принципе, я не вижу ничего плохого в том, чтобы в каком-то из крупнейших городов страны появилось буддийское культовое здание. Интересно, что в Москве идут разговоры о его строительстве, но идея буддистов пока не смогла реализоваться. Что касается ступы на месте строительства, это маленькое архитектурное сооружение, но полноценное здание построить так и не удалось. Там есть несколько мест, где планируется это построить.

Буддийская традиционная сангха, к которой относится казанская община, — организация весьма уважаемая. Она ведет свою преемственность еще с дореволюционной общины. И если действительно деятельность казанской группы буддистов будет идти в рамках этой организации и будет направлена на тех людей, которые традиционно по происхождению являются буддистами, это будет вполне нормально и естественно, — отметил он.

При этом православный деятель предостерегает, чтобы под «соусом» традиционной конфессии в республику не проникли необуддийские группы.

— Известно, что есть группы буддистов, которые занимаются прозелитизмом, то есть обращением в свою веру христиан, мусульман или других людей, используя для этого рекламу целительства, разные шоу и тому подобное. В России последователи этих групп тоже есть, в частности, это русские люди, обращенные в необуддизм западными проповедниками. Если возникнут такие группы, это, конечно, может вызвать отрицательную реакцию у местных жителей. Поэтому нужно очень внимательно посмотреть за тем, направлена ли деятельность группы в Казани на традиционных буддистов, в частности, бурят, или под маркой традиционного буддизма появится рано или поздно какая-то миссионерствующая группа людей, — заметил Всеволод Чаплин.

Милонов против

Тем не менее депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга Виталий Милонов, известный своими скандальными и неоднозначными заявлениями, выступил против строительства дацана в столице Татарстана.

— Я считаю, что дацан в Казани ставить не стоит, поскольку город никогда не был буддийским, по крайней мере, в относительной исторической перспективе, — сказал парламентарий «Реальному времени». — Нельзя бежать за какими-то мультикультурными тенденциями. Казань — это место, где не идеально, но все-таки по-российски нормально сосуществуют и православные святыни, и мусульманские. И мы должны сохранять этот мир, гармонию, которая тут образовалась, нещадно обрубая любые экстремистские течения ради сохранения мира.

В таких условиях завести ссору очень легко: возбудить внимание молодежи. Поэтому нужно нещадно мусульманским и православным старейшинам, активистам, официальным организациям воздерживаться от религиозного экстремизма — он разрушает мир. Но появление буддийского дацана не есть результат ожидания какого-то консенсуса, и надо просчитывать его возможные последствия. Поэтому я не думаю, что несколько десятков или сотен буддистов, которые живут в Казани, будут поражены в своих правах. Вот если взять мусульманское село где-нибудь в Башкирии, где 99% — мусульмане. Если приехать туда и строить только православные храмы, то может возникнуть непонимание. Это должно быть элементом некоего общественного консенсуса.

Точно так же мусульмане с пониманием относятся к тому, что в Петербурге не стоит строить слишком много мечетей, чтобы не нарушить то хрупкое и важное состояние баланса и гармонии. Все понимают. А вот тут ребята пришли и сказали, что надо дацан. Вот в Петербурге есть дацан, хоть мало людей ходят, но он есть — и замечательно. А вот сейчас какие-то такие решения не стоит принимать.

Тимур Рахматуллин

Буддизм и мы

Виктор Ерофеев: Наш гость – китаист, профессор Алексей Александрович Маслов. Тема нашей сегодняшней передачи – буддизм и мы. Тема эта важная, тема эта ответственная. Поэтому мы пригласили к нам в студию человека, который действительно является специалистом по буддизму. И наш сегодняшний тет-а-тет мы хотели бы начать вот с каких размышлений. Буддизм – огромная мировая религия. Тем не менее, есть люди, которые считают, что буддизм связан скорее с отставшим навсегда язычеством, и буддизм, с точки зрения религии, у которой есть ярко и четко прочерченный Бог, иерархия архангелов и ангелов, это такая как бы скорее земная и скорее приземленная религия. Алексей, как вы думаете, откуда взялась вот эта мысль о том, что буддизм ниже нас?

Алексей Маслов: Это взялось прежде всего из нашего западоцентричного образа жизни, образа мнений и размышлений, потому что, как ни странно, с точки зрения науки и размышлений, не буддистские религии, то же самое христианство проще. Я не скажу, что оно проще по концепции или по какой-то религиозной догматике, но всегда, когда есть единый Бог, есть какая-то иерархия, есть патриарх или Папа Римский – одним словом, есть главные, есть второстепенные, то всегда проще, ясно, кому подчиняться. А в буддизме же все сложнее, потому что, например, в буддизме нет главного буддиста. Нет, и все. И непонятно сразу для людей, а на кого надо ориентироваться? А сразу ответ: ориентироваться надо на самого себя, на свои размышления, на свою чистоту сознания, на свое самосовершенствование. И самое главное – спросить не с кого, кроме как с самого себя. И нельзя, скажем, надеяться на некого Бога, который поможет или сделает что-то за тебя. Ведь буддизм во всех его проявлениях, во всех его толках признает всех богов и всех святых всех остальных пантеонов – и мусульманства, и христианства. Но буддизм никогда не говорит о неком Боге-вседержителе, который все создает и от которого все зависит. Потому что буддизм абсолютно переключен на самого себя. И поэтому, конечно же, здесь возникают сложности, потому что есть масса узких тропинок, на которые можно случайно сойти и заблудиться. И многие люди блуждают. И очень много тупиков.

Но с другой стороны, есть и место для личного подвига, когда тебе никто не подскажет. И самое главное, возможно, и может быть, самое сложное, что нет некой инструкции, какая есть в других религиозных конструкциях, что надо делать, что надо не делать. Приведу очень простой пример. Вот, например, вы, будучи христианином, не можете сказать, что я не верю во спасение Христа, потому что если вы не верите, вы – не христианин. Это основа, это концепция. И как сказал апостол Павел: «Если он не спасся, то тщетна будет молитва наша». То есть это центр всего. Но при этом в буддизме вы можете не верить и даже не задумываться над тем, сам по себе Будда – это Бог или высшее божество, или тот, кто управляет миром, или, наоборот, равный тебе?

Виктор Ерофеев: Или тот, кто показал пример только.

Алексей Маслов: Да, или тот, кто показал пример. Потому что это абсолютно бессмысленные рассуждения. Это есть такая притча буддистская, очень, на мой взгляд, характерная. К Будде приходит человек, весь такой задумчивый, и говорит: «Вы знаете, Пресветлый, я уже несколько лет думаю. У меня есть собака, она обладает природой Будды? Она может достичь просветления?» И Будда говорит: «Вы сами достигли просветления?» Он говорит: «Я – нет». «А что же вы все время о собаках то думаете?»

Виктор Ерофеев: А вот язычество – все-таки можно считать эту религию языческой?

Алексей Маслов: Однозначно – нет. Нельзя считать ни по научной концепции, ни по чисто обиходной. Язычество базируется прежде всего на вере во множество, сонм богов, в духов, по сути дела – в духов холма, духов печи, домовых.

Виктор Ерофеев: Реки…

Алексей Маслов: Абсолютно точно. Это такая концепция, где духовность разбросана, вкраплена во все что угодно. И соответственно, абсолютная зависимость и подчиненность человека всем этим духам, когда вы, прежде чем сделать любой шаг, должны помолиться или кому-то вознести жертвоприношение. Вторая очень важная концепция язычества – это наличие обязательно проводников – шаманом, медиумов, которые за счет своих особых свойств могут вас провести или сами проходят в мир мертвых.

В буддизме же нет таких понятий духоразбросанности.

Виктор Ерофеев: Хорошее слово.

Алексей Маслов: Как ни странно, большая часть язычества, больший концепт язычества есть в христианстве современном. Когда многие, как мы знаем, праздники, некогда будучи языческими – Масленица – были воцерковлены, приобрели новую окраску, новое звучание и стали христианскими праздниками. Буддизм – все-таки религия, замкнутая на личный подвиг человека. И здесь места для каких-то вер, мелких, крупных, нет. И самое поразительное, что вы можете не верить ни во что, скажем, в Будду бессмысленно верить, потому что Будда как исторический персонаж существовал, это не предмет веры. Если вы можете понять, что человек представляет из себя нечто большее, чем биофизическое тело, как в буддизме говорят, тело дхармы, астральное тело, — прекрасно, значит, у вас есть некие интеллектуальные способности понять это. Если вы не способны понять это, Бог с вами, потому что самое главное, с чего все начинается? С неких правил поведения, очень простых, очень, как ни странно, хорошо прописанных, но при этом очень сложных для осуществления.

Виктор Ерофеев: Например?

Алексей Маслов: Чтобы объявить себя буддистом, как ни странно, достаточно соблюдать четыре правила простых, это основа буддизма. Во-первых, не убивать живых существ. По-моему, очень простое и одновременно очень сложно выполнимое правило, из-за чего собственно весь мир разрушается.

Виктор Ерофеев: Включая мух и комаров?

Алексей Маслов: Там тоже есть такие трактовки, что если речь о том, чтобы вам выжить или дать жизнь другому, то надо спасать большего. Например, когда вы кормите птенца, выпавшего из гнезда червячком, вы спасаете большее в обмен на меньшее. Второе правило тоже, на мой взгляд, очень простое и одновременно очень сложное. Это не пить вино, не есть мясной пищи. Концептуально об этом заявляют очень много людей. Но здесь это не диетология, к диете вообще никакого отношения не имеет. Это просто надо понять то, что целый ряд вещей, которые мы едим, они возбуждают и разрушают сознание. А оно должно быть спокойное и чистое. Третья, очень простая вещь. Это не лгать, не воровать и не быть двуязычным. Причем не воровать в широком смысле этого слова – не то что стянуть чужую вещь, это не воровать чужие мысли, чужие идеи, не заниматься плагиатом как в письменном виде, в авторском смысле, так и в смысле мыслей. Ты должен сам до всего доходить сам. И четвертая вещь – это не прелюбодействовать ни в своих мыслях, ни в своих поступках.

Вот если ты соблюдаешь эти четыре истины…

Виктор Ерофеев: То ты уже буддист.

Алексей Маслов: Да, ты можешь считаться буддистом. И здесь все очень просто, тебе не надо проходить особого посвящения, обучения. И например, есть такая трактовка. Предположим, есть какая-нибудь далекая страна, предположим, в Африке, где никто никогда не слышал ни о каком буддизме, и вот есть некие люди, которые все это дело соблюдают. Кто они? Они – буддисты, они могут спастись. Им не надо проходить какого-то крещения или баптизации. То есть в этом плане буддизм абсолютно свободная религия. И в этом плане буддизм, конечно, — не религия, это некий модус вивенди, это способ жизни, способ размышления.

Не случайно сейчас есть масса таких толков, как, например, называемый христиано-буддизм, когда человек сам по себе христианин, он ходит в церковь, обычно это католики или протестанты, но при этом он соблюдает некие буддистские взгляды на жизнь. То есть буддизм допускает очень много трактовок.

Виктор Ерофеев: Много футболистов, много художников, много рок-музыкантов увлекается буддизмом. Буддизм в последние десятки лет стал модным течением на Западе и у нас тоже. Почему, как вы думаете?

Алексей Маслов: Буддизм – это красивая мода, потому что о настоящем буддизме очень мало кто что знает. И поэтому буддизм – это некое пространство, где можно разместить все свои фантазии по поводу жизни. Все-таки хотя буддизм, как я уже говорил, — достаточно демократичный подход к жизни, все-таки есть некие правила. И зачастую буддизм, особенно на Западе, выливается в такое особое культуртрегерство. Это некий протест. Протест против застарелых неких норм жизни, иногда против религиозных, христианских, иногда против просто такого классического буржуазного общества. Иногда буддизм понимается как такая недозволенность. Знаменитый дзен-буддизм, когда что хочу, то и ворочу, на любой вопрос отвечаю громким криком или хлопком, и весь я такой необычный.

Есть еще один момент. Все-таки не будет забывать, что в буддизме, к сожалению, что не было характерно для него, появилась некая политическая составляющая, связанная с Далай-ламой, с его пропагандой. Это безумно обаятельный человек.

Виктор Ерофеев: Вот, может, его можно считать шефом и руководителем современного буддизма?

Алексей Маслов: По всем концепциям невозможно, потому что формально Далай-лама представляет собой, во-первых, очень конкретную школу буддизма, которую мы в обиходе называем ламаизм. Это неправильно выражение, но оно всем понятно. А по науке называется ваджраяна, то есть буддизм алмазной колесницы, распространенный в Тибете, у нас в и в Туве, и в Бурятии, и в Калмыкии. Калмыкия, кстати говоря, — это единственная европейская территория, где распространен буддизм. А во-вторых, Далай-лама даже внутри этого тибетского буддизма принадлежит тоже к отдельной школе или секте. Секта «желтошапочников», они носят такие характерные желтые шапочки. Есть «красношапочники», «черношапочники».

Виктор Ерофеев: Я видел на Тибете желтые шапочки.

Алексей Маслов: Вот это самая распространенная секта, которая родилась в ч 14-м веке, то есть она достаточно молодая, и сразу же сдалась государству. И государство, Китай тогда, активно поддержало именно руководителя этой группы, потому что для Китая слово «Далай-лама» — это сложные какие-то выражения, непонятно, кто он такой, зачем. И просто Далай-лама всегда в Китае был оформлен на довольствие в качестве секретаря провинции. Он так воспринимался, у всех Далай-лам была всегда зарплата китайская. И когда была народная революция в Китае 1949 года, Далай-лама, да и молодой Панчо-лама приехали к Мао Цзэдуну, была встреча, и они признали и поддержали новую власть. А потом случилось то, что случилось. На мой взгляд, просто трагедия целого народа, когда действительно:

Виктор Ерофеев: Мы говорим о Тибете.

Алексей Маслов: :под воздействием внешних сил, прежде всего там была попытка проведения операции ЦРУ, была дестабилизирована ситуация, и простые крестьяне тибетские, нося на шее амулетики с изображением Далай-ламы, пошли воевать против власти. Далай-лама, я так понимаю, был абсолютно ни при чем. Но поскольку его изображение, он – символ свободы, в 1959 году тибетское восстание, Далай-лама скрывается. И дальше происходит то, что, на мой взгляд, должно быть всем уроком. Есть как бы религиозное пространство, где, конечно, люди, прошедшие посвящение, ориентируются потрясающе, это их пространство. Но как только они выходят за пределы пространства, когда они выходят в мир политики, в мир экономики, они моментально становятся игрушками, заложниками. И совместить это невозможно: либо ты со своей паствой живешь и умираешь, либо ты начинаешь на кого-то работать.

Виктор Ерофеев: Либо ты веришь, либо ты работаешь на кого-то.

Алексей Маслов: Абсолютно правильно. Потому что ведь миссия всех этих людей, не только Далай-ламы, скажем, это не моего уровня вопрос – обсуждать его поведение, а вообще любых религиозных деятелей – это нести некий типаж сознания. Вот когда я смотрю на этого человека, не важно, какое у него звание, как он называется, я хочу быть на него похожим. И мне не важно, буддист он или мусульманин, мне безумно нравится, как он выглядит, как он говорит, что от него излучается. Вот эта миссия. Но как только начинаются широкие публичные лекции, сборы денег, сбор средств, это другая игра, другое пространство.

И вот что сейчас получается? Я буквально три дня назад вернулся с Тибета, с китайской территории Тибета. Все понятно, что умные китайские политики переиграли Далай-ламу абсолютно. Тибетцы накормлены, у тибетцев хорошие зарплаты, у них хорошие университеты, они говорят: «Здорово, китайцы – молодцы. Они плохо с нами поступили, но сейчас они нам оплачивают долги». И недоумение по поводу Далай-ламы: «Почему он там, а мы здесь?» Вот чем заканчивается игра политики и религии.

Виктор Ерофеев: А метафизике буддизма? Вот человек умирает, что дальше буддизм ему обещает?

Алексей Маслов: Все не так просто. Почему на этот вопрос нельзя было бы ответить? Прежде всего, мы должны понять, что в буддизме есть три крупнейших течения, которые принято называть «малой колесницей» или Хинаяна Тхеравада – этот тот начальный буддизм, который когда-то проповедовал, как считается, сам Будда в Индии. Сейчас он есть в Лаосе, Кампучии, на Бирме. И он базируется на том, что просветления может достичь только мужчина, только живя в монастыре, то есть монах, и только родившись на священной земле, то есть на буддистской территории.

Второе крупное течение – это Махаяна («Большая колесница») – Япония, Китай, Корея, которое говорит, что любой человек может достичь просветления – мужчина, женщина в Китае или, скажем, в Африке, в России. Самое главное, что не надо больше перерождаться, просветления можно достичь здесь и сейчас, если вы правильно себя ведете, или вы вдруг повстречались с учителем хорошим.

И третье течение, о котором мы уже говорили, это Ваджраяна, то есть «Алмазная колесница», то есть тибетский буддизм. Это смесь как раз первичного шаманизма Бон (вот отсюда все эти страшные буддистские маски, духи с тремя глазами, пятью черепами) и индийского буддизма.

Каждая из трех школ по-разному подходит к этому вопросу, потому что действительно считается, что в чем несчастье человека? В том, что его сознание настолько загрязнено, что после смерти он вынужден постоянно перерождаться. Он несет на себе все вот эти грехи своих поступков во многих поколениях. Вот собственно закон Кармы как таковой.

Виктор Ерофеев: А карма, если научно подойти, это что? Это состояние души, полное грехов и добродетелей?

Алексей Маслов: Карма – это совокупность всех твоих поступков во многих поколениях до твоей жизни.

Виктор Ерофеев: До тебя.

Алексей Маслов: Ведь по буддистским представлениям, душа не привязана к человеческому телу. Она может, действительно, пребывать в любой полости, она может быть в зайце или в дереве, в кипарисе она может быть. И на каждом своем уровне есть некий поступок, который ты совершаешь. И вот ты своими поступками должен продвигаться все время вверх. И в конце концов, после определенного подвига или набора этих подвигов ты можешь вырваться из перерождений, то есть теперь не смерть властвует над тобой, а ты властвуешь над смертью. Ты можешь продолжить свою жизнь в физическом теле. Зачем это нужно? Например, спасать других людей, помогать им. Это так называемые Бодисатвы, которые могут уйти в Нирвану, но они остаются. Ты можешь уйти совсем.

Виктор Ерофеев: Миссионеры, получается, они?

Алексей Маслов: Да, они – миссионеры. И им тяжело почему? Потому что они хорошо понимают страшность этого мира, но они в нем пребывают, потому что это ведь самое сложное, когда у тебя есть возможность уйти, взять хлопнуть дверью и пребывать в полном покое души. Но они остаются и несут на себя все грехи мира. Кстати, по некоторым концепциям, Христос, с буддистской точки зрения, был таким Бодисатвой. Есть Будды, Будд было очень много. Просто мы знаем в основном имя последнего Будды – Будды Гаутамы. А их было очень много, их было шесть миллионов, считается.

Виктор Ерофеев: До него.

Алексей Маслов: До него. И будут после него. Но отличие его от всех предыдущих Будд в том, что он не только достиг абсолютного покоя сознания и овладел вот этим циклом перерождений, он начал обучать других людей. Он показал Путь, а другие Будды считаются так называемыми протеко-Будды, Будды-эгоисты. Они уходят, и все. Есть масса других учителей.

Виктор Ерофеев: То есть он стал гуру.

Алексей Маслов: Гуру – это тот, кто передает учение. А он воплощал собой учение. И самое главное, что он, уйдя из этого мира, помните, мы говорили, что он имеет возможность дальше сам решать, что ему делать, вот он, уйдя из этого мира, оставил здесь свою энергетику, внутри которой мы и живем. Вот именно эта энергетика, живущая в конкретных людях, скажем, в нас с вами, в каких-то великих учителях, она не позволяет миру развалиться, не позволяет воевать, не позволяет убивать друг друга. Но люди все равно убивают. И поэтому буддисты ожидают прихода нового Будды – Будды будущего, который может придти где угодно, в каком угодно виде, который вновь напитает мир этой энергией.

Виктор Ерофеев: Чтобы не было такой энтропии, да?

Алексей Маслов: Да, потому что борьба с энтропией – это и есть основная концепция буддизма. Там, конечно, так не сформулировано. Но мир постоянно разрушается. Вот неслучайно, например, вы видели, тибетские буддисты из маленьких камушков делают Мандалу, то есть изображение плоскостное, делают ее несколько дней, иногда несколько месяцев, выкладывают буквально по крупицам из бисера огромную картину, и потом за 15 секунд ее сдувают, дуя на эту картину, она разрушается. Это хороший пример того, что мир создается миллионами лет, а сдуться может за одну секунду. И опять-таки все зависит от человека. Если мир начнет разрушаться, ни Будда, ни один Бог не поможет. Только ты. Вот ты явился в этот мир, и ты – последняя линия защиты. В этом, конечно, буддизм во многом сложнее, чем другие религиозные концепции. Потому что слишком велика доля личной ответственности.

Виктор Ерофеев: Значит, человек умирает, потом впадает в такое промежуточное состояние, которое называется Бордо.

Алексей Маслов: Да, Бордо – это то промежуточное состояние, когда человек еще помнит свое человеческое существование, и он может еще физически не совсем умереть, но при этом его уже душа проникла в потусторонние сферы. И в этот момент как раз учителя, гуру могут задерживаться, и они – запредельные существа, и вполне человеческие существа. Состояние Бордо переживается практически все экзистенциальные состояния человека. Поэтому самое главное здесь – не заиграться на этом этапе. И надо либо уходить из этого мира, либо обратно возвращаться.

Виктор Ерофеев: И что с этим состоянием душа делает? Она пребывает долго, она пребывает там, ожидая своей участи, где ее активная, а где пассивная часть?

Алексей Маслов: Ее активная часть остается, конечно, в мире человеческом. Но Бордо не надо путать с Чистилищем. В таких народных концепциях буддизма есть тоже концепция того, что есть некие судья, которые разбираются с твоей душой, это в основном в тибетском буддизме. И обычно они показаны в виде огромных великанов со страшными лицами, которые своими ногами попирают человеческие души. Страх пробирает, конечно, когда ты все это видишь.

Но более философский буддизм подходит к этому значительно более сложно. Что является вообще самым большим наказанием для человека? Наказанием для человека является не то, что кто-то его накажет, не кто-то пнет ногой его бессмертную душу, а то, что он опять вернется в этот же мир, может быть, даже еще в более худшем состоянии, опять будет переживать, опять будет страдать, опять будет видеть, как умирают его близкие и родные, как страдают его родители. Вот что самое страшное наказание. Поэтому человек как раз из состояния Бордо может в ряде случаев может сам решить, возвращаться ему опять в этот мир – может быть, ты нужен кому-то, чтобы помочь – либо ты отрываешься от него и уходишь. Уходишь окончательно, то есть твоя душа пребывает в других сферах и имеет возможность вернуться, но не сейчас.

Самое главное, что не всякая душа бессмертна. Душа может рассыпаться окончательно. Скажем, в китайском буддизме считается, что душа состоит, вообще человек состоит из десяти компонентов: семь из них это земные компоненты, это собственно, наши органы чувств, которые сразу отмирают после смерти, три – это духовные компоненты, один из которых это душа, второй компонент – это наша энергетика, которая пребывает в воздухе, и третий компонент – это то, что позволяет нам возрождаться, это наше семя дин, которое позволяет продолжать род. И вот три компонента после смерти могут оставаться вместе, они не материальны.

Виктор Ерофеев: Связанными.

Алексей Маслов: Да. И вот они могут переселяться в другие тела или в другие предметы. И за счет этого как бы продолжается бессмертие как таковое. Но однако если ты не занимался специальными практиками на земле, если ты вел себя плохо, если питался не так, то они рассыпаются. И душа остается – одна из трех компонентов – в одиночку, и она начинает искажаться, она начинает гнить, она начинает превращаться в заблудшую душу, которая в конце концов становится злым духом. И вот это как раз одно из самых больших наказаний, потому что переселиться дальше невозможно. И лишь твои родственники или святой человек может спасти тебя, опять воплотить тебя в виде человека, чтобы ты искупил свои поступки.

Виктор Ерофеев: Многие, вспомнил Селинджера, очень почитают дзен-буддизм. Расскажите, что это такое?

Алексей Маслов: Это прежде всего тот дзен-буддизм, который есть у Селинджера или был потом у крайне популярного среди западных битников Алан Уоттса, это такой популярный дзен. На самом деле, настоящий дзен более сложный. Как всегда, в жизни все более сложно. Дзен или по-китайски чань – это часть буддизма «Большой колесницы». Он отличается прежде всего тем, что он отрицает или не уделяет большого внимания чтению сутр, молитвам, как бы такой ритуалистике буддизма.

Виктор Ерофеев: Обрядам веры, так скажем.

Алексей Маслов: Да, там просто ты, скажем, можешь вообще никогда не знать, как будут выглядеть, как зажигаются благовония, при этом быть вполне таким правоверным дзен-буддистом. Есть такая фраза очень простая: «Твое сердце есть Будда». Все заключается в том, что, как считается, Будда был точно таким же, как ты, у него было две руки, две ноги, он так же страдал, так же в конце концов его тело болело. Отличались вы лишь одним: тем, что у Будды хватило терпения пройти какой-то путь, у тебя не хватает.

Виктор Ерофеев: Тема терпения – очень важная тема.

Алексей Маслов: Очень. Вот терпение – это, может быть, основа всей практики, всех методик.

Виктор Ерофеев: И человеческой жизни вообще.

Алексей Маслов: Абсолютно правильно. Потому что по-китайски, поскольку это китайское учение, человеческая жизнь – это такая гомеопатия, все по малым дозам, но очень долго. И, например, если ты занимаешься какой-то медитацией в том же самое дзен-буддизме, не надо медитировать по пять часов в день, надо каждый день хотя бы 20 минут. В конце концов, ты дойдешь.

Виктор Ерофеев: Конечно, огромный интерес вызывает тема медитации. Все считают, что во время медитации душа куда-то отлетает. А как на самом деле?

Алексей Маслов: Если брать идеальную медитацию, правильную, да, конечно, мы покидаем, как считается, собственное тело. И поразительные ощущения, когда ты сверху видишь самого себя.

Виктор Ерофеев: Сидящего и медитирующего.

Алексей Маслов: Да, причем интересно, что ты можешь видеть одновременно и крышу, под которой ты сидишь, и себя, и массу предметов вокруг, потому что речь не идет о зрении реальном. Речь идет о духовном зрении.

Виктор Ерофеев: Как достигается такая медитация?

Алексей Маслов: Я лучше по-другому отвечу. Если у вас есть возможность не медитировать, не надо медитировать. Потому что сама по себе отдельная медитация от других методик бессмысленна и опасна. И когда мне люди рассказывают, что я медитировал по 20 минут или я прочитал книжку «Десять тибетских упражнений», и вот я медитирую, мне хорошо. Это не медитация. Это просто человек сел, успокоился, ему на душе хорошо, он ровно дышит, считает, что просветляется, такой психотренинг. Но медитации надо обучаться. Это некая наука. Поэтому, скажем, есть масса способов медитации, на что переносить свое внимание, как контролировать свое сознание.

Я расскажу случай, который я неоднократно рассказывал, свидетелем которого я сам стал. Я достаточно долгое время пробыл в разных монастырях буддистских. И когда я только-только приехал в один из монастырей, это был чуть ли не первый мой опыт, и недели через две во время медитации умер молодой монах, значительно более опытный, крепкий, здоровый, нежели я. Все люди выходят из зала после медитации, все сидят на приступочках небольших, выходят один за одним из зала, проходят по двору небольшой круг, чтобы придти в себя. Я был тогда совсем молодым, сидел в задних рядах, и вышел первым. И вдруг шум, гам, все вбегают обратно в зал, лежит монах, которому старший монах ударил по плечу, чтобы тот вставал, а тот ничком упал и лежит. Что такое? Объяснили, что во время медитации он утратил понимание своего физического тела. Он подумал, что он уже там возвышенное существо, а надо всегда возвращаться, надо всегда держать свое тело в сознании. Более того, это экстремальный случай.

Виктор Ерофеев: То есть душа отлетела и не захотела вернуться.

Алексей Маслов: Абсолютно точно. Потому что принцип какой? Пока тебе дано твое физическое тело, ты должен им служить и помогать другим людям, в конце концов. Потому что другого смысла в этом нет. Но есть другие вещи в медитации, с которыми я столкнулся, скажем, в России, в США. Это люди, которые медитируют, у них действительно искажается сознание, они становятся замкнутыми или, наоборот, раздраженными, или очень монотонно углубленными в самого себя.

Виктор Ерофеев: Или высокомерными, это тоже бывает.

Алексей Маслов: Абсолютно точно. Потому что медитация в этом случае обнажает то, что в человеке есть. Она не очищает его, а, наоборот, в чистом виде обнажает. Поэтому все, что мы называем медитацией, если вы хотите научиться, ищите учителя, это не так сложно, он вас научит. Если вы покупаете, по книжке пытаясь медитировать, — считайте, что вы делаете операцию самому себе. Это все на вашей совести будет.

Виктор Ерофеев: А что касается такого вопроса: буддизм – это религия, одновременно это еще часть нашего населения бывшего Советского Союза, которое жило в этом и одновременно были советскими гражданами. Как советская власть управлялась и расправлялась ли она с буддизмом, и как сейчас, какое положение буддистов в России?

Алексей Маслов: Советская власть сильно с буддистами не расправлялась.

Виктор Ерофеев: Почему?

Алексей Маслов: Потому что буддисты на самом деле являли собой очень небольшую часть населения. Более того, буддизм спокойно и безболезненно замещался новой идеологией. Ведь буддизм, скажем, в Калмыкии был абсолютно разрушен. Хотя сами по себе калмыки и тувинцы учились в Тибете, они еще учились в 20-х годах. И неслучайно Кирсан Илюмжинов, президент Калмыкии, хочет поставить Ступу калмыкам, которые учились в Тибете, в Лхасе, столице Тибета, что в общем восстанавливает определенную историческую справедливость.

Виктор Ерофеев: То есть Ступу поставить там?

Алексей Маслов: В Тибете, да, в память об этих калмыках. Потому что именно оттуда все приходило. Но дело в том, что в целом, может быть, я скажу какую-то кощунственную вещь, буддизм в наших бывших окраинах был буддизмом не философским, не столько религиозным, сколько буддизмом бытовым. Он был неким нацию укрепляющим. Скажем, в Калмыкии говорили: «Мы – буддисты, тибетские буддисты». И тувинцы так же говорили. Это была попытка сохранить свою идентичность. Но постепенно это все заменялось. И вот, например, когда началась советская, потом российская «перестройка», оказалось, что буддистом, носителей традиций там нет. Есть ритуалы, есть одежды буддистские, а вот чтобы кто-то взял и объяснил, что надо делать, — нет.

Виктор Ерофеев: То есть он выветрился.

Алексей Маслов: Выветрился. Потому что есть еще одна особенность: буддизм не фанатичен. Никто не пойдет на смерть ради буддизма, потому что не из-за чего идти на смерть. Нельзя сказать человеку: «Откажись от веры в Будду». Он скажет: «Да я и так особо в него не верю». Или, например, запретить какие-то ритуалы проповедовать. Да нет ритуалов, от которых нельзя отказаться. Опять-таки тут нет догматики. И очень важно понять, что у нас в каждой религии есть догматы, есть каноны. Каноны людьми вводятся, скажем, ритуал богослужения. И каноны также могут людьми меняться. Догматы меняться не могут. Догмат – это то, вокруг чего строится сама по себе основа. И если вдруг мы чуть-чуть догмат изменим, скажем…

Виктор Ерофеев: То мы получим раскол в церкви.

Алексей Маслов: Абсолютно правильно. Все споры – это вопросы о догматах. А догматы везде зафиксированы. Скажем, есть Библия, которая тоже трактуется. Или если у буддиста спросить: назови мне пять догматов буддизма. Он, во-первых, не поймет, о чем идет речь. И во-вторых, в буддизме нет единой книги буддистов. Буддистский канон «Трипитака» включает в себя тысячи книг, которые ни один разумный человек не прочитает. Поэтому каждая школа берет и говорит: вы знаете, мы считаем вот эти три книжки основными. Почему основными? Они не могут признаться, что они не могут просто остальные все прочитать. И они считают эти главными, потому что их учитель так передавал. А другая школа говорит: а мы считаем другие книги главными. И спору нет никакого.

Виктор Ерофеев: Как-то раз я в Индии встречался с таким локальным, местным гуру, который весь сидел просветленный, с голубыми глазами на берегу Ганга, все было прекрасно, и когда он рассказал мне свою историю, я немножко ужаснулся, потому что он ушел из семьи, он ей не помогает, он проповедовал идею того, что вообще человек должен забыть о тех, кого он любит, забыть о том, что такое любовь, забыть о всех чувствах и размышлениях и быть только на высоте своей истины. Вот этот эгоизм Будд, которые ушли, нет ли такого отвержения и отчуждения от мира в буддизме, и не приводит ли он к какому-то равнодушию или какой-то беспристрастности, которая может тоже пугать?

Алексей Маслов: Равнодушие и беспристрастность – это абсолютно разные вещи. На самом деле, в буддизме нет прописанного пути. В том плане, что каждый человек выбирает для себя очень тонко и интуитивно.

Виктор Ерофеев: И нет судей, которые судят, выбрал ты тот путь или не тот.

Алексей Маслов: Абсолютно правильно. И поэтому любая ошибка лежит на тебе. Или как, например, в буддистских монастырях? Ты приходишь, кстати, к разговору о той же медитации, и тебя никто не учит, как медитировать, тебе не говорят «вдохни, выдохни, посмотри налево, направо», тебе показывают твое место, тебе говорят: «Ты там сиди и медитируй». Как медитировать – ты сам должен доходить. Ты можешь просидеть 20 лет и не достичь никакого просветления и испортить себе здоровье. А можешь и за два месяца достичь просветления. Опять-таки гарантий нет. И поэтому нет прописанного пути. Человек, который уходит в горы и сидит там, есть такие школы, школы горных отшельников, и школы пустотного созерцания. Их очень много. Это один из путей, который исторически сейчас особо не практикуется.

Буддизм не учит равнодушию к миру, он учит беспристрастной оценке этого мира. Потому что есть такая поговорка, что мир создан лишь для того, чтобы мешать нам жить. И все, что происходит, к сожалению, оно разрушает наше сознание. Это здорово, потому что это единственный способ, за счет которого мы можем его закаливать. Не надо над миром ругаться, не надо гневить богов, крича, что что же вы не то делаете, не надо ругать правителей, которые такие все несуразные. На самом деле, это компоненты этого мира, это есть гармония мира, которая состоит из, может быть, каких-то подлецов у власти, но при этом каких-то святых, которые стоят вне этой власти. Все очень здорово. И поэтому ты однажды выбираешь интуитивно и инстинктивно свой путь. Ты берешь, уходишь в горы. Кто-то говорит, что нет, я работаю преподавателем в вузе, и это мой путь, я здесь буду реализовывать свое просветление.

Опять-таки универсальность пути заключается в том, что буддизм не привязан к месту, к религии, к стране. И, как ни странно, буддизм – почему говорят, что это мирная религия? Мир – не потому что есть некий лозунг – любить всех. А в буддизме изначально устранена любая возможность для борьбы. Потому что, например, из-за чего всякие религиозные споры возникают? Из-за борьбы за обладание всей полноты истины. И если я говорю, что я обладаю всей полнотой истины, меня не переспоришь, потому что аргументов разумных не приведешь. Буддизм никогда не говорит, что у нас есть истина. Он говорит: вот у нас есть некий путь, мы просто другого не знаем. Самое интересное, что когда вы обучаетесь буддизму, например, в Китае или Японии, вы не обучаетесь неким канонам или догматам. Вы можете даже не знать, к какой школе вы принадлежите, вы обучаетесь у конкретного учителя. И он для вас и есть воплощение всего буддизма. Что творится в соседнем уезде, вы даже не знаете. Вы можете придти в соседний храм буддистский и вдруг увидеть, что они кланяются чуть-чуть иначе. Скажем, в христианстве это было бы изменение чина религиозного, это был бы скандал, сектантство. Попробуй, скажем, алтарную преграду сделать на 2 метра ниже, — невероятно просто. В буддизме храм может быть сделан по-другому. Причем на расстоянии двух километров. Это не является сектой. Каждый учитель сам воплощает собой путь. Если тебе его учение нравится – учись у него, следуй за ним, не спрашивай, какая школа или что творится в соседнем уезде? Если ты вдруг не чувствуешь вот этой вот энергетической привязанности, уходи, ищи другого учителя.

Виктор Ерофеев: Буддизм и любовь. Вот в индуизме мы знаем есть храмы, которые славят сексуальные потенции человека, чрезвычайно откровенные, иногда шокирующие для христианина. Что в буддизме, как в буддизме относятся к физической любви?

Алексей Маслов: Буддизм не лишает человека пола, как многие религии. То есть буддизм – это путь естественности. Поэтому если естественно продолжать род, если сексуальные отношения естественны, то в этом нет ничего плохого. Более того, ведь буддизм очень хитро поступает: он любой акт жизни человека, будь то питание или сексуальные отношения, превращает в некое энергетическое священнодействие. Ведь почему, скажем, христиан так шокировали, и первых, и до сих пор шокируют, все эти индуистские и тибетские храмы? Потому что они видят лишь внешнюю сторону дела, вот женщина, вот мужчина, вот совокупление – какой ужас! На самом деле, это именно от женщины и мужчины в совокуплении рождается некая свободная энергия, свободные радикалы, которые этот мир и согревают. Это энергия Будды и Шапти. И поэтому важно в буддизме не просто найти женщину или мужчину – партнера, а важно найти правильного партнера, подобрать правильное время. И тогда ты через это можешь и оздоравливаться, и напитывать и себя энергией и других людей. Но если это превращается в какой-то разврат, он осуждается в буддизме. То есть есть действия разумные и рациональные. Буддизм никогда не говорит: вот этого делать нельзя.

Виктор Ерофеев: То есть если женщина изменила мужу, то в этом плане она уже не буддистка или, по крайней мере, она плохая буддистка?

Алексей Маслов: Буддизм на самом деле не затрагивает проблем морали.

Виктор Ерофеев: Вот тоже интересная тема.

Алексей Маслов: Да, потому что буддизм – не морализаторское учение. Вообще, Восток в целом – не морализаторский. Это нам кажется, что семейные традиции, можно, нельзя. Это абсолютно христианский мир созерцания, когда мы…

Виктор Ерофеев: А на самом деле как?

Алексей Маслов: Он абсолютно в этом плане свободен и прагматичен. Ведь скажем, за изменой жены мужу стоит такая, может быть, сотня причин, которые мы в одной передаче не перечислим. И вот взять и все это накрыть таким общим зонтиком, что это плохо… А почему? Если мы посмотрим, все это исходит из христианской морали семьи, принадлежности жены мужу и так далее. То есть мы видим, что за всем эти стоят социальные причины. Буддизм переводит это все в причину скорее мистическую.

Виктор Ерофеев: Хотя не прелюбодействуй, да?

Алексей Маслов: Да, потому что как раз идет трактовка, что такое прелюбодейство. Конечно, мы не должны путать, что есть нормы современного общества. Скажем, Китай отрицательно относится к прелюбодейству, так же как и Япония. Но есть локальная среда. Скажем, вот у нас есть какая-нибудь локальная деревня, которая очень далеко от центра находится, где, конечно, формально все законы государства действуют, но там действуют законы традиционные прежде всего. И измена никогда не будет там осуждаться, если она, например, это конкретный пример, если женщина вступает в отношения с монахом. Потому что у нее от мужа не может быть детей по каким-то причинам, она вступает в сношение с монахом, который ей дает священного ребенка. Измена это или нет? По китайским причинам – нет, формально, конечно, — это измена.

Виктор Ерофеев: То есть женщина, вступающая в отношения с монахом, не изменяет мужу. Хорошо же монахам там!

Алексей Маслов: Вопрос, если он настоящий монах, он не со всякой женщиной вступит в отношения. И, например, монахи многие принимают действительно полный целибат, и опять-таки это их личный путь. Но так, чтобы где-то было прописано, что целибат или ни влево, ни вправо, такого нет. Поэтому когда люди говорят: «Я хочу понять, что такое буддизм, хочу овладеть, дайте мне почитать книжку», не надо книжки читать, нет такой книги.

Виктор Ерофеев: Есть учителя.

Алексей Маслов: Есть учителя. И если вы хотите себя объявить буддистом, или хотите понять, что такое, найдите учителя, езжайте в Китай. Или в России это можно сделать. Пообщайтесь с ними. Меня часто спрашивают: а разве русский человек, православный по душе, по традициям, по мировосприятию, зачем ему буддизм? Буддизм как такой бивень павшего мамонта, он никому не нужен, такой тяжелый, потому что всегда кажется, что буддизм – это нечто, что лежит на пути свободно движущейся машины христианства. Надо ее либо раздавить, либо объехать. Да нет такого. Буддизм – это особый стиль жизни, в конце концов.

Виктор Ерофеев: Буддизм – это стиль жизни. А как православие относится к буддизму?

Алексей Маслов: Негативно, однозначно негативно.

Виктор Ерофеев: Почему?

Алексей Маслов: Дело в том, что здесь причина не в буддизме и не в православии.

Виктор Ерофеев: А во власти, наверное?

Алексей Маслов: Во власти, да. Потому что православие, на мой взгляд, и трагедия, и величие православия заключается в том, что оно долгое время развивалось в стране закрытой. Это закрытая была страна как при Иване Грозном, хотя были, конечно, иностранные послы, и любой историк вам расскажет, сколько было англичан при дворе, и потом при советской власти. У православия как бы был отторгнут тот механизм утверждения себя через свободную и самое главное привлекательную проповедь.

Виктор Ерофеев: Через диалог.

Алексей Маслов: Через диалог, абсолютно точно. Потому что ведь объяснять уже воцерковленным людям, что православие – хорошо, бессмысленно. А вот когда мы обращаемся к людям, которые не воцерковлены, которые не очень разбираются что к чему, и когда им в лоб говорят, что буддизм и ислам плох, а православие хорошо, все время хочется спросить: а почему? А вот дальше уже сложно сказать, потому что буддисты верят в Будду? Не так. Потому что ведь буддисты призывают к тому же самому, что и остальные. И вот поэтому православие говорит: нет, это однозначно плохо. Но при этом получается так, что тем самым мы поворачиваемся спиной к доброй, наверное, половине мира, которая живет внутри буддизма, буддистской культуры.

Виктор Ерофеев: Доброй половины мира, да?

Алексей Маслов: Да, и живет она в общем неплохо, на самом деле.

Виктор Ерофеев: И достаточно моральна, даже если буддизм не является моралистической религией. Правильно?

Алексей Маслов: В конце концов, если грубо подходить, давайте посмотрим на быстро развивающийся Восток в самом широком смысле этого слова: от Китая до, положим, Индонезии, у которых потенция огромная сейчас. И буддизм, в отличие от православия, он не этнообразующий фактор. Он – просто частичка совсем другой вещи. И когда мы говорим про национальную идею, про национальную идеологию и в конце концов потихонечку приходим, что национальная идея, как всегда, связана в России с православием, на Востоке она не связана с религиозной концепцией. Она связана с самоосознанием себя как единого мощного костяка нации. И потом если мы посмотрим на эти страны, которые живут под буддистским зонтиком, они очень хорошо живут. И то, как они за последние 30-40 лет преодолели этот гигантский разрыв, — это показатель того, что можно быть буддистами, можно не верить ни во что, и при этом хорошо развиваться.

Виктор Ерофеев: Но все-таки тут есть два вопроса. Во-первых, если так все хорошо с буддизмом, почему же Китай поскользнулся и попал под страшный коммунистический гнет? Значит, там недостаточно крепкие оказались эти буддистские основания общества? Почему так случилось? Коммунизм оказался более убедительным или более агрессивным?

Алексей Маслов: Во-первых, буддизм никогда не вмешивается в политическую культуру.

Виктор Ерофеев: Вообще никогда?

Алексей Маслов: Вообще никогда. И, например, как было в России, рядом с правителем всегда стоит патриарх.

Виктор Ерофеев: Такого там нет.

Алексей Маслов: Такого там нет, потому что опять-таки патриарха нет. Во-вторых, если говорить про коммунистическую идеологию, конечно, для Китая она была безумно привлекательная. Сама по себе идея уравниловки – это чисто крестьянская идея. И я хочу обратить внимание, что в Китае был не столько коммунизм, сколько большевизм. Это, кстати, практическое воплощение. И поэтому Китай не подскользнулся. В Китае просто был период хаоса, как между всегда династиями бывает, пришла смена династий, она длилась почти 40 лет, и потом Китай опять выровнялся. То есть это было не довиация, не отклонение, это была нормальная смена династийного цикла.

Виктор Ерофеев: Понял. Что касается будущего у буддизма в России? Есть ли будущее у него?

Алексей Маслов: Да. Есть, но оно очень локальное будущее. То есть там, где есть буддистские территории традиционные, Калмыкия или Тува, или Бурятия, он будет всегда существовать.

Виктор Ерофеев: И будет возрождаться как настоящая религия, а не просто объединяющий этносы факторы.

Алексей Маслов: Ну, возрождение – вопрос хитрый. Потому что, например, в Элисте стоит самый большой, может быть, даже в мире, по крайней мере, в Европе точно, буддистский хурал, буддистский храм. Он гигантский абсолютно. И там работают тибетцы, расписывают его. Но возродится ли буддизм в душах людей, это вопрос большой, хотя здание стоит. Буддизм в России еще будет всегда присутствовать на уровне культуртрегерства. Это очень популярно. Этот слой людей будет абсолютно стабилен, но будет всегда пополняться.

Виктор Ерофеев: Именно творческими людьми, ищущими.

Алексей Маслов: Да, потому что буддизм – это, может быть, одна из первых таких концепций, которая вышла за пределы монастырей и пришла к художникам, поэтам, к людям, которые переживают действительность, которые постоянно мучаются необходимостью отражать каким-то образом. Но рамки буддизма будут всегда узкими, потому что у России своя концепция мировосприятия. Зачастую такая концепция агрессивного выживания в мире. То есть в России, к сожалению, всегда плохо. Как вы помните, у Горького Цыганок, который нес крест, он знал, что упадет, но сбросить его тоже не мог. Вот концепция такая у него была. Вот здесь то же самое. России не до буддизма.

Виктор Ерофеев: Не до буддизма?

Алексей Маслов: Не до буддизма.

Виктор Ерофеев: То есть будет в Бурятии, будет в Туве, будет в Калмыкии и будет у творческих людей. А самой России не до буддизма, и она его интегрировать как религию никогда не захочет.

Алексей Маслов: По крайней мере, ближайшие лет 50 точно.

москвичи в поисках нирваны – Москва 24, 27.06.2014

Современные московские буддисты – кто они? Как давно они появились в столице, кто их главный Учитель? Телеканал «Москва 24» подготовил специальный репортаж.

Буддизм в России

В юности Феликс увлекался восточной философией. А потом, в начале 90-х, он, обычный студент журфака МГУ, встретил Дзюнсея Тэрасаву – ламу ордена Ниппондзан Меходзи, одной из школ японского буддизма. И понял, что хочет познакомиться с учением поближе.

«Лучше, если человек именно в юности приходит к этому. Потому что в юности еще чистые очень мысли и такое подвижное сознание, романтизм есть определенный. Сейчас, может быть, не возникло бы гораздо больше сомнений, каких-то дел, которые бы меня не пустили», — утверждает буддийский монах ордена Ниппондзан Меходзи Феликс Шведовский.

История буддизма началась около 2,5 тысяч лет назад. Центральной фигурой в буддизме является индийский принц Сиддхартха Гаутама, впоследствии названный «Будда», то есть «пробужденный, просветленный». При этом богом его никто из буддистов не считает, поскольку, строго говоря, божества в этой религии нет как такового. Последователи учения стремятся к нирване – состоянию свободы от желаний, страданий и перерождений. Будду почитают за то, что он показал путь к этому состоянию.

«Буддизм распространялся практически одним и тем же образом все 2,5 тысячи лет. Буддисты-проповедники приходили в определенную страну, изучали ее язык, ее народ, ее культуру. И каким-то образом пытались объяснить населению, что они не приносят какую-то новую религию на самом деле. «Можете продолжать верить в тех же богов, в которых верили раньше, — говорили буддисты. — Мы думаем вообще не о том. Мы говорим о том, как избавить себя от страданий», — рассказывает религиовед Павел Костылев.

В России буддизм был признан официальной религией в 1764 году, когда Екатерина II учредила пост главы буддистов Пандито Хамбо-ламы. Тогда, в XVIII веке, у российского буддизма были четкие географические границы. Его исповедовали в Восточной Сибири и в Забайкалье. В Москву буддизм проник совсем недавно, после Перестройки, когда появилось множество различных буддийских центров и общин. Необычная религия без бога, придающая решающее значение тому, что человек страдает, а не тому, что он греховен, оказалась близка вчерашним советским гражданам, прошедшим суровую школу атеизма.

«1993 год – все стали массово креститься. И мне тоже вопрос стали задавать мои домочадцы. Я говорю: «Нет. Для меня это слишком серьезно. Я должен подумать». Вот думал, думал. Додумался до такого, что стал буддийским монахом», — говорит Феликс Шведовский.

Только Учитель решает, когда ученик готов принять монашество. Феликс дважды получал отказ и лишь с третьей попытки услышал: «Ты готов».

Без земного и бренного

Монахи ордена Ниппондзан Меходзи, к которому примкнул Феликс, постоянно путешествуют. Ради странствий монах должен быть готов отречься от всего земного и бренного. Обычно этот обет принимают одинокие люди, не связанные никакими обязательствами. Однако у Феликса на момент посвящения уже была семья: жена и маленький сын. И для него сделали исключение.

«Очень трудный период для меня, потому что я ушел с работы, полностью поменял свой образ жизни. Ну, понятно, что человек, который вынужден заботиться о семье, он все-таки привязан. Поэтому изначально, конечно, лучше, если у монаха нет семьи вообще», — утверждает Феликс Шведовский.

В последнее время ряды московских последователей учения Просветленного активно пополняют неофиты. Среди них немало тех, кто еще недавно считал себя христианином. Впрочем, есть в столице и так называемые этнические буддисты, исповедующие эту веру на протяжении многих поколений: буряты, калмыки, тувинцы.

Молебен в честь праздника Сагаалган в Бурятской общине. Обычно этот религиозный праздник отмечают в дацане – буддийском храме, где совершают ритуал очищения огнем. В Москве же он проходит в концертном зале. И лишь присутствие лам напоминает о его религиозной составляющей.

То, что среди буддистов Москвы с каждым днем появляется все больше русских, бурятского Санджай-ламу не слишком радует.

«Я бы сказал откровенно: да, не приветствую, потому что люди, которые там живут, в Бурятии, они уже знают культуру, приходят, общаются с ламами. Они уже подготовлены и задают обыденные такие вопросы. А здесь, в Москве, сложно общаться. И больше витают, наверное, в облаках», — считает представитель Буддийской традиционной Сангхи России в Москве Санджай-лама.

Немногие буряты будут спрашивать у ламы, как избавиться от земных страстей и обрести душевное равновесие. Скорее, поинтересуются, в каком месяце выходить замуж или как быстрее вылечиться от болезни.

«В этническом буддизме, как, скажем, в народном христианстве, в огромном объеме распространены разного рода суеверия и национальные традиции, которые с течением веков действительно очень далеко ушли от того традиционного буддизма. Как ни странно, неофит – он в каком-то смысле будет больший буддист, чем этнический буддист», — объясняет Павел Костылев.

«Алмазный путь»

Каждый день, после утренней молитвы дома, Феликс обходит Кремль и другие властные и чиновничьи учреждения. Звуки барабана и чтение мантр должны добавить правителям терпения и мудрости.

«Стараюсь использовать то, что я нахожусь в Москве, где есть эти все учреждения. От них же зависит судьба страны. Чтобы у этих людей тоже пробудились мысли о сострадании, о спасении других людей», — говорит Феликс Шведовский.

Молитва, в том числе и уличная, всегда проводится в специальной одежде, которая называется «шула». Всякий раз, надевая ее, Феликс становится объектом повышенного внимания. Кусок оранжевой ткани автоматически превращает его в глазах взволнованной общественности в предателя исконной веры и в нарушителя порядка по мнению правоохранительных органов.

«Люди иначе начинают к тебе относиться. Ты не понимаешь, почему. Ты всего лишь надел одежду. Ты такой же человек. А для людей, оказывается, это важно. Сейчас как-то меньше. Но тогда сразу говорили: «У нас же страна православная. Что же ты предал?» — рассказывает Шведовский.

Уборка ванной комнаты тоже может быть медитацией. Как и все, что делает буддист. Вот и сегодня в центре Алмазного пути Карма Кагью субботник. Последователями этого учения считают себя несколько сотен москвичей. Их учитель — датчанин Оле Нидал, или, как его еще часто называют, Лама Оли.

В 60-х он учился в Копенгагене, разделял идеалы хиппи, не брезговал наркотиками и имел проблемы с законом. В 1968 Оли и его жена Ханна отправились в свадебное путешествие по Непалу, где заинтересовались буддизмом и стали учениками 16-го Кармапы – главы школы Карма Кагью. Позже Оле Нидал адаптировал восточные учения для западного человека и начал открывать центры Алмазного пути в Европе. До Москвы датчанин добрался в 1989.

«Я была тогда хиппи. Я тоже тогда ходила, посматривала на этих гуру. Я очень критичный человек. Мне хватало 10 минут, чтобы хлопнуть дверью. Вряд ли они были шарлатанами, честно говоря. Но просто это было совершенно не мое. Потому в 1992 летом я пришла на лекцию Лама Оле и уже осталась. И уже никогда не жалела об этом», — вспоминает буддистка Елена Леонтьева.

Сейчас московский центр Алмазного пути – это большая квартира в старинном особняке. Здесь останавливаются паломники из других городов и стран. На кухне варят еду для всех пришедших. В одной из комнат медитируют и проводят лекции.

Для Марины Виллер это дом в прямом смысле слова. Она постоянно живет в одной из комнат. Хотя на первый взгляд кажется, что нормально жить здесь просто нельзя – шум, каждый день толпы людей. Но, оказывается, такие условия – хорошая проверка буддийских методов освобождения от негативных эмоций.

«Когда находишься среди большого количества людей, то не можешь показывать свое настроение. Наверное, так. Потом к этому привыкаешь. Потом понимаешь, что ты такой публичный человек, и если будешь находиться в гневе или в слезах, или в расстройстве, то все люди поймут, что, наверное, методы не работают», — говорит буддистка Марина Виллер.

Знатоки канона и смерти

Зал для медитаций. В центре — алтарь со статуями Будды. На стенах – тханки – изображения Будды и других персонажей буддийской космологии. По легенде одной из первых тханок стал портрет Будды, написанный с натуры. Так как Будда излучал ослепительное сияние совершенства, художник попросил его позировать на берегу реки. Только глядя на отражение в воде, он смог изобразить первого Просветленного.

Залина Тугузаева уже 10 лет рисует тханки и расписывает статуи Будды. Художественного образования у нее нет. Да оно и ни к чему, ведь создание священных полотен – процесс строго регламентированный. Размеры и формы каждой детали тела Будды и других объектов определены древним каноном.

«Допустим, посадить 10 новичков, новых художников. Потом, если повесить все эти работы окончательные на стену, можно всегда безошибочно сказать, кто какую голову нарисовал. Потому что она, вот непонятно, необъяснимо, но всегда эта голова будет похожа на того, кто ее нарисовал. Понимаешь, насколько важны вот эти драгоценные пропорции. Если бы не было этих пропорций, мы бы сегодня, по истечении 2,5 тысяч лет, его бы просто не узнали», — считает специалист по тханка-живописи Залина Тогузаева.

Сегодня Залина расписывает статую Будды. Любое его изображение считается священным с того момента, когда на нем нарисуют глаза. На тханках это делают в последнюю очередь. Это называется «открыть глаза Будде».

Буддийским монахам нельзя работать за деньги. Поэтому питаться они могут только тем, что подадут добрые люди. Сбор съедобных подаяний называется «пиндапата». Во многих традиционно буддийских странах люди специально выходят на улицу в ранние часы, чтобы вручить подаяние монаху и получить в ответ от него благословение. В Москве все иначе. Впрочем, некоторые работники прилавка относятся к человеку в странных одеждах вполне благосклонно.

Медитация и различные практики – очень важная часть учения. Они могут принимать самые разные формы. Все зависит от конкретной школы и традиций. Наиболее распространены сидячие медитации и простирания. Одна из самых необычных практик, которую можно встретить в школе Карма Кагью, называется пхова. Оле Нидал учит своих последователей, как правильно умирать так, чтобы сознание выходило не откуда-нибудь, а из макушки. Ведь от места выхода напрямую зависит его дальнейший маршрут.

«Буддисты – это знатоки смерти. Буддизм смерть, как и любое другое событие жизни, воспринимает как шанс, как некий трамплин, который позволит вам выскочить за пределы страданий, за пределы ограничений. Вот пхова – один из методов вот так вот выскочить. Если мы сейчас этому обучились, то в момент, когда смерть к нам однажды придет (не избежать этого), мы сможем этот метод применить для того, чтобы перейти в так называемую «чистую страну», — говорит Елена Леонтьева.

Московская община буддистов

Одна из буддийских медитаций, пожалуй, самая красивая — это танец Ваджра. Его практикуют последователи учения Дзогчен, что в переводе с тибетского означает «изначальное состояние человека». Буддисты считают, что этот танец был создан много веков назад. Потом волшебный хореографический навык был утрачен. Вновь его воссоздал Учитель Чогьял Намкай Норбу Ринпоче в 1990 году. Эти движения он увидел в осознанном сновидении. Оттуда же Учитель вынес и эскизы костюмов.

«Посмотрите на Мандалу. На Мандале представлено 5 цветов. Эти 5 цветов символизируют соответственно 5 элементов, из которых состоит весь наш мир, как считают буддисты. То есть пространство, воздух, вода, земля и огонь. И так же наши костюмы изготавливаются из шелка вот этих же 5 цветов», — рассказывает инструктор танца Ваджра Ульяна Соколова.

Сейчас в Москве танец Ваджра практикуют около четырехсот человек. Ульяна Соколова – одна из них. Танцевать Ульяна начала несколько лет назад и сразу почувствовала себя более счастливой.

«Что больше всего беспокоит человека? Его беспокоят эмоции. Эмоции гнева часто или зависти, или ревности. И когда мы танцуем, путем определенных движений восстанавливается энергия. И мы знакомимся все ближе и глубже с состоянием созерцания. И в состоянии созерцания эмоции перестают нас беспокоить. Они становятся как бы украшением нашего бытия», — объясняет Соколова.

Когда все обязательные дела выполнены, Феликс направляется в краткое паломничество по важным для буддистов местам. Сегодня он пришел к Закладному камню в Отрадном, на месте которого вот уже 10 лет никак не начнется строительство дацана – буддийского храма.

«Возможно, это связано с какими-то финансовыми сложностями, но я это рассматриваю с духовной точки зрения прежде всего. Что буддисты Москвы не готовы к тому, чтобы у них появился свой храм», — утверждает Феликс Шведовский.

Строительством храма занимается организация под названием «Московская община буддистов». Сейчас о дацане здесь говорят уже не как о несбыточной мечте, а как об объекте, который вот-вот начнут возводить. Работы планируют начать буквально через несколько месяцев.

«Сейчас московские общины вынуждены снимать помещения где-то на первых этажах разных жилых домов и так далее. Естественно, когда приезжают Учителя, большие Учителя, или будут даваться учения, то это не очень удобно. Поэтому для этих целей тоже будет предназначен этот храм», — рассказывает первый заместитель председателя совета Московской общины буддистов Константин Джимбинов.

Будущий храм станет не столько религиозным, сколько культурным объектом. В трехэтажном здании разместятся молельный зал, библиотека, конференц-зал с кинотеатром и центр тибетской медицины.

«Мы абсолютно открыты для общения с представителями всех других религий. И если кому-то будет интересно прийти и посмотреть фильм по истории буддизма или зайти посмотреть, посетить библиотеку нашу — мы будет только рады», — говорит Джимбинов.

Сегодня в Москве по самым приблизительным подсчетам примерно 11 тысяч буддистов. Из них около 5 тысяч – этнические адепты древнего учения. А еще около 6 тысяч – неофиты. При этом в столице действует больше 20 различных буддийских школ. Каждая из них живет своей отдельной жизнью. В Московской общине буддистов надеются, что дацан не только поможет москвичам больше узнать об их вере, но и объединить самих последователей Будды.

«Дело в том, что буддисты – они не очень стремятся объединяться. Потому что у нас не очень много общих задач. У каждой общины задача своя», — говорит Елена Леонтьева.

Еще недавно Феликс считался единственным буддийским монахом в Москве. Сегодня обязательную вечернюю молитву он все чаще проводит в компании с другими искателями просветления. И, возможно, недалек тот день, когда мантры, звучащие в Беляево или Кузьминках, перестанут вызывать недоумение. И люди в оранжевых одеждах, избравшие для себя этот путь к истине, станут обычными и привычными персонажами нашего разноликого города.

Португалия. Буддийский парк

В Буддийском парке Португалии можно познакомиться с культурой древних народов целого ряда Южно-Азиатских стран, в которых широко распространен буддизм.

Миссия Буддийского парка и причины, побудившие к его строительству

По инициативе известного португальского мецената Хосе Берардо была разработана идея строительства буддийского парка рядом с городком Обидуш. Парковый ансамбль включает статуи Будд и мифических существ.Там можно отдохнуть на берегах центрального озера и осмотреть коллекцию терракотовых солдат. Статуи знакомят с культурой древних народов южных Азиатских стран, где распространен буддизм.

Мысль построить удивительный парк появилась под впечатлением от чудовищного акта вандализма, когда в 2001 году в Бамианской долине Афганистана талибами были разрушены две гигантские статуи Будды высотой 55 и 37 метров. На протяжении многих веков они являлись неотъемлемой частью комплекса буддийских монастырей, а взорваны были мгновенно, невзирая на активные протесты общественности из многих стран. В связи с произошедшим актом откровенного вандализма люди во всем мире проявили интерес к буддизму — религиозно-философскому учению о духовном пробуждении, которое возникло примерно в VI веке до н.э. в южной Азии благодаря стараниям Будды Сиддхартхи Гаутамы.

Нет никакой надежды на восстановление утерянных уникальных памятников мирового наследия, однако благодаря Буддийскому парку в Португалии появилась возможность воочию познакомиться с характерными элементами сложившейся в древнем мире культуры.

Буддийский парк (Jardim da Paz — Quinta Loridos) задуман как место для отдыха и примирения людей с другой культурой, совершенно не похожей на привычную для европейцев. Любой человек может убедиться, что почитателям буддизма присущи общечеловеческие ценности и стремление к миру и самопознанию. Открытые просторы и чудесные ландшафты пробуждают воображение и дарят успокоение любому человеку, независимо от религиозных и политических предпочтений, национальности и рода занятий, пола и возраста. В парк приглашаются все желающие расширить свой кругозор и просто расслабиться на лоне природы. Древние буддийские мудрецы возвели медитацию в ранг искусства — так почему бы не поучиться у них полноценно отдыхать и жить в согласии с самим собой и окружающими людьми? Буддийский парк является некоммерческим учреждением культуры, который построили с благой целью пробуждения самосознания у каждого человека и популяризации принципов уважения достоинства всех народов и отдельной личности.

Общее описание буддийского парка:

• занимает площадь почти 35 га в нескольких километрах южнее Обидуша;
• для строений и скульптур использовано около 6000 тонн мрамора и гранита;
• взорам посетителей открываются Будды разного размера, статуи Рыб Кои и драконов, фонари и терракотовая армия;
• большая часть коллекции скульптур располагается на хорошо просматриваемом пространстве, а некоторые из них скрываются среди деревьев, чтобы предоставить посетителям возможность уединиться с ними в тишине;
• основное пространство занимает зеленая зона с расположенным в центре озером, гладь которого символизирует мир и спокойствие;
• посетители могут погулять среди статуй и просто отдохнуть на траве;
• золотые Будды приветствуют загадочной улыбкой всех проходящих по торжественной центральной лестнице (удивительно, что при сравнении знаменитой на весь мир улыбки Джаконды, увековеченной Леонардо да Винчи, и выражения лиц большинства статуй Будды обнаруживается очевидное сходство).

В разных местах парка встречается 700 терракотовых солдат, которые уже успели стать неотъемлемой частью буддийской культуры и после своего случайного обнаружения в Китае в марте 1974 года взволновали людей во многих странах. При этом часть терракотовых солдат покоится в земле, как и были найдены оригиналы, поэтому их можно увидеть в том же положении, что и в Китае, где они были захоронены 22 столетия назад. Каждый солдат уникален, так как роспись производилась вручную.

Парк предоставляет отличную возможность интересно провести выходные дни в Португалии, погрузившись в спокойную и самобытную атмосферу буддийской культуры в окружении традиционных элементов и ярких символов.

Буддизм: новый рубеж в китайско-индийском соперничестве — Карнеги, Индия

Jayadeva Ranade

Джаядева Ранаде — бывший дополнительный секретарь в секретариате кабинета министров правительства Индии, а в настоящее время — президент Центра анализа и стратегии Китая.

И для Китая, и для Индии буддизм — полезный усилитель культурной мягкой силы. За последнее десятилетие важность религии для Индии возросла, поскольку Нью-Дели пытается вдохнуть новую жизнь в религиозную традицию и интегрировать ее в культурную силу страны; Между тем для Китая буддизм является важным средством успокоения внутреннего недовольства и предотвращения рисков для его территориальной целостности.Буддизм, который Китай начал описывать как «древнюю китайскую религию» и позволяющий своим гражданам свободно исповедовать, особенно важен для Китая в сохранении внутренней социальной стабильности и рассеивании беспокойства в Тибетском автономном районе (ТАР) и тибетских районах в других частях Китая. Китай также использует буддизм для усиления своего влияния в близлежащих регионах, получая преимущественный доступ к могущественным буддийским организациям. Между тем Индия, которая была домом для буддизма с момента его зарождения, рассматривает буддизм как способ укрепления своих отношений с народами Юго-Восточной Азии и как средство сохранения религиозных и культурных практик тибетских буддистов, искавших убежища в Индии.

Значение Далай-ламы

Центральное место в этих вопросах занимает четырнадцатый Далай-лама, который признан перевоплотившимся традиционным лидером тибетского буддизма и сегодня остается наиболее заметной фигурой в религиозной традиции. Возраст нынешнего Далай-ламы подчеркивает все более важный и чувствительный ко времени вопрос о том, кто опознает его реинкарнацию. Коммунистический Китай рассматривает это как возможность окончательно решить неприятный вопрос о статусе Далай-ламы по отношению к Пекину, чтобы усилить свой политический контроль над Тибетом.Официальные лица китайского правительства публично заявили, что Китай назначит следующего Далай-ламу, который родится в Китае.

Статус Далай-ламы по отношению к Китаю оставался неопределенным на протяжении веков, поскольку сменявшие друг друга Далай-ламы оспаривали суверенитет Китая над Тибетом. Со своей стороны, китайские императоры исторически считали Тибет частью Китая. Брак китайской принцессы Вэньчэн, племянницы императора Тайцзуна из династии Тан, в VII веке до Сонгтсана Гампо, который, как считается, принес буддизм в Тибет, китайское коммунистическое руководство изображает как попытку цивилизовать и распространить влияние на Тибет.

Спустя столетия Китай оккупировал Тибет в 1950 году, но китайское руководство не смогло ни успокоить ситуацию в Тибете, ни расположить к себе тибетцев и заставить их принять свое присутствие. Фактически, Пекин давно опасался возможности сепаратистского движения в Тибете. В результате Пекин стремится к тому, чтобы четырнадцатый Далай-лама вернулся в Китай перед его смертью, что является символическим признанием китайского суверенитета над Тибетом. В противном случае Китай намерен назначить следующего Далай-ламу в попытке попытаться напрямую контролировать тибетскую религиозную иерархию под его руководством.Между прочим, в Китае, помимо Далай-ламы, находится Панчен-лама — вторая по значимости фигура в тибетском буддизме — а также 870 римпоче (также известных как тулку или живые будды).

Буддийское наследие Индии

Как и Китай, Индия имеет глубокие исторические связи с буддизмом, которые современные политики могут использовать в своих усилиях по усилению мягкой силы страны. Буддизм заложил тихую, но прочную основу многовековых культурных связей Индии со странами Южной, Юго-Восточной и Восточной Азии.Индия — родина буддизма, и эта религия является частью духовного наследия Индии. Когда Индия была на пике своего могущества, индийские священники и ученые путешествовали за границу и широко распространяли буддизм: по Тибету и Китаю, а затем в Японии и по всей Юго-Восточной Азии через Шри-Ланку. Тибетский буддизм, в частности, распространился на север, в Тибет и Китай, в то время как школа буддизма Тхеравада получила распространение в Южной Азии и по всей Юго-Восточной Азии.

Влияние буддизма по-прежнему присутствует в индийском искусстве, культуре и архитектуре.Три льва на колонне Ашоки, которую независимая Индия приняла в качестве национальной эмблемы, являются символом воздействия буддийской мысли на страну и ее жителей. По состоянию на 2011 год в Индии насчитывается более 8 миллионов практикующих буддистов.

Индия связана с тибетским буддизмом через свою значительную тибетскую общину. Первая большая волна тибетцев прибыла в Индию из Тибета с четырнадцатым Далай-ламой в марте 1959 года. ¹ После китайской оккупации Тибета в 1950 году и бегства Далай-ламы в Индию в 1959 году высокопоставленные тибетские религиозные лидеры, члены тибетская знать и простые тибетцы продолжали бежать в Индию, в основном через Непал.Сегодня Индия остается домом для четырнадцатого Далай-ламы и глав всех четырех основных сект тибетского буддизма, а именно Гелуг, Кагью, Ньингма и Сакья, а также многих других высокопоставленных тибетских лам. Однако все главные монастыри этих четырех сект находятся в Тибете.

Буддизм в индийской и китайской дипломатии

В последние годы Индия продвигает буддийскую мысль и культуру. В ноябре 2011 года при поддержке правительства Индии организация под названием Global Buddhist Congregation (GBC) помогла объединить представителей множества буддийских традиций в один всеобъемлющий орган.Приблизительно 900 патриархов, верховных патриархов и высокопоставленных монахов различных буддийских традиций со всего мира посетили GBC в Нью-Дели, что сделало его одним из крупнейших собраний буддийских лидеров со времен царя Асоки (268–232 до н.э.). Собравшиеся главы буддийских организаций согласились с тем, что существует потребность в централизованном органе для интерпретации вопросов, касающихся буддизма, включая сохранение традиций и практик различных сект. В результате конференции была создана Международная буддийская конфедерация для достижения этих целей путем содействия исследованиям и популяризации буддийских практик и традиций.

Несколькими годами ранее Китай начал проводить свои собственные международные буддийские собрания в середине 2000-х годов, известные как Всемирные буддийские форумы (WBF). Первое было проведено в провинции Фуцзянь в 2006 году, а три последующих собрания с тех пор были проведены соответственно в Уси (в провинции Цзянсу) в 2009 году, в Гонконге в апреле 2012 года и снова в Уси в 2015 году. в Китае и соседних странах, которые коммунистические власти Китая одобряют буддизм.Большое количество буддийских религиозных монахов, ученых и других деятелей, в том числе некоторые из Индии, были приглашены в WBF. Эти периодические собрания отражают усилия Китая поднять авторитет назначенного Китаем Панчен-ламы, второй по влиянию фигуры тибетского буддизма, и убедить буддистов признать его законным держателем этой должности. Пекин не приглашал Далай-ламу на Всемирные буддийские форумы на том основании, что он является «подрывным элементом». ² GBC, организованный в Индии в 2011 году, повлиял на усилия Китая, а WBF в 2012 году был приглушенным мероприятием.

Время от времени тибетский буддизм привлекал внимание к продолжающемуся пограничному спору между Китаем и Индией. Уйген Тинли Дордже, еще один видный тибетский буддистский деятель в изгнании в Индии, посетил индийский штат Аруначал-Прадеш в ноябре 2016 года; он признан Далай-ламой и китайскими властями как Гьялва Кармапа (глава секты Кагью тибетского буддизма). Китай особенно чувствителен к индийским политическим деятелям и посещению Далай-ламой этого штата, который, как он утверждает, является частью Китая.Запланированный визит Далай-ламы в Аруначал-Прадеш в апреле 2017 года интерпретируется Пекином как свидетельство готовности Нью-Дели отстаивать свой суверенитет, несмотря на предсказуемые протесты Китая. В марте 2017 года Индия проводит буддистскую конференцию в Наланде, целью которой является продвижение усилий по объединению всех буддийских лам в единое целое. На мероприятие, организованное Министерством культуры Индии, собираются выдающиеся буддийские монахи из более чем тридцати стран, включая Бангладеш, Камбоджу, Шри-Ланку и Вьетнам.Конференция в Наланде, вероятно, повысит положение Индии в буддийском сообществе.

Между тем, с тех пор, как премьер-министр Нарендра Моди вступил в должность в 2014 году, индийское правительство сделало буддизм элементом своих двусторонних дипломатических усилий, которые были особенно заметны в Японии и Монголии. Моди включил буддизм в дипломатическую повестку дня Индии с Японией. Например, в августе 2014 года Моди посетил два древних буддийских храма в Японии, и буддизм был упомянут в совместном заявлении после последующего визита в Японию в ноябре 2016 года.К этим усилиям были привлечены и частные организации. Например, в сентябре 2015 года Международная буддийская конфедерация, Международный фонд Вивекананды и Токийский фонд организовали совместный трехдневный буддистский и индуистский конклав по вопросам предотвращения конфликтов и осознания окружающей среды.

Буддизм также влияет на дипломатию Индии с Монголией. Стоит отметить, что с тех пор, как монгольский правитель Алтан-хан впервые присвоил титул Далай-ламы гелугскому монаху Сонаму Гьяцо в конце шестнадцатого века, последующие Далай-ламы обратились к монгольским правителям за поддержкой. Уникальная связь Монголии с Далай-ламой придает особое значение визиту премьер-министра Моди в Улан-Батор в мае 2015 года. Визит Моди содержал многочисленные ссылки на общие буддийские связи Индии и Монголии. Двумя примерами были его выступление в парламенте Монголии, в котором Будда и буддизм семь раз упоминались, а также его посещение монастыря Гандантегчинлен.

Особые связи Монголии с Далай-ламой временами осложняли отношения страны с Китаем. Например, в ноябре 2016 года Монголия приветствовала Далай-ламу, несмотря на строгие предупреждения Китая не делать этого.Далай-лама демонстративно использовал четырехдневный визит, чтобы проявить свой религиозный авторитет, утвердив и подтвердив личность десятого воплощения третьего по рангу ламы тибетского буддизма, Джебцундамба Хутукту, который сейчас проживает в Монголии.

Для сравнения, другие страны Азии, включая Мьянму, Южную Корею и Вьетнам, которые имеют тесные связи с буддизмом, не разрешили посещение Далай-ламой. Мьянма и Вьетнам, хотя и являются сильными буддистами, следуют традиции тхеравады и особенно осторожно относятся к чувствительности Пекина к Далай-ламе.Как и Китай, Вьетнам является коммунистической страной, хотя коммунистическая партия страны разрешает своим членам исповедовать религию, и многие из них являются буддистами. Между тем Южная Корея приняла форму буддизма, в которой элементы махаяны сочетаются с ее собственными отличительными чертами.

Усилия Китая по формированию тибетской буддийской политики

С тех пор, как четырнадцатый Далай-лама начал ездить за границу примерно в 1980 году, чтобы знакомить людей с проблемой Тибета и лоббировать тибетский народ, Коммунистическая партия Китая (КПК) отреагировала на его действия и назвала его «сепаратистом».» ³ По мере того, как Китай укреплялся в экономическом и военном отношении, его протесты становились все более резкими. С 2007 года Китай пытается подорвать влияние Далай-ламы и изолировать его, оказывая давление на иностранных лидеров и правительства, чтобы они не принимали Далай-ламу официально. Несоблюдение этого требования привело к тому, что Китай принял карательные экономические меры, которые обычно вызывают заметное сокращение прямых иностранных инвестиций или экспорта на период от шести месяцев до года. Это часто сопровождалось приостановкой или замораживанием дипломатических контактов до тех пор, пока не были принесены извинения. ⁴ Пекин ужесточил политику за последние пару месяцев, включив в нее встречи с sikyong , или премьер-министром тибетцев в изгнании. С 2007 года проблема Далай-ламы также стала фигурировать более заметным образом как яблоко раздора во взаимодействиях между Индией и Китаем на официальном уровне Track I и неофициальном уровне Track II. ⁵

Есть серьезные причины для роста озабоченности Китая. Пекин считает, что иностранные силы, которые он считает враждебными, будут использовать тибетцев, чтобы посеять беспорядки внутри Китая.Пекин хочет избежать ситуации, в которой присутствуют два Далай-ламы, как в случае с Панчен-ламой; Пекин считает, что это вызовет внутреннюю напряженность. ⁶ В случае с Панчен-ламой, однако, человек, признанный четырнадцатым Далай-ламой Панчен-ламой, находится под стражей в Китае и держится подальше от посторонних взглядов, пока Китай пытается убедить тибетцев принять Гьянкаина Норбу, человека, назначенного Китай. Китай упорствует свои усилия, чтобы убедить Далай-лама вернуться, чтобы провести свои «последние дни» в своей «родине.”

Китай пытался подтвердить свои претензии на то, что он является страной с сильным буддийским наследием. В 2008 году китайские археологи обнаружили черепную кость Будды внутри модели ступы, сделанной из сандалового дерева, золота, серебра и драгоценных камней, которая затем была захоронена в храме в провинции Цзянсу.

Попытки Китая подорвать влияние Далай-ламы также включали поддержку поклонения Шугдэн, которое он запретил в 1996 году. Китайские власти поддерживали прихожан божества Шугдэн, выделяли щедрые субсидии их монастырям и подстрекали группы Шугдэн в Индии и других странах к возбуждению судебных тяжб. против Далай-ламы и устраивают протесты, чтобы запугать его.Китайское правительство даже пригласило видных тибетских буддийских монахов, известных как практикующие Шугдэн или иным образом критикующие Далай-ламу, на празднование шестидесятой годовщины того, что оно описывает как мирное освобождение Тибета, чтобы поставить Далай-ламу в неловкое положение.

Более того, Китай неуклонно пытается приобрести влияние на различные тибетские буддийские секты и незаметно заставить их порвать отношения с Далай-ламой. Китай всегда отдавал предпочтение секте Кагью, многочисленной в западном Тибете; в Химачал-Прадеше, Ладакхе и Сиккиме в Индии; и в Бутане.Журналисты, базирующиеся в Джамму и Кашмире, утверждают, что китайцы также осторожно поддерживают Друкпа Кагью Римпоче в Ладакхе, который мало скрывает своих разногласий с Далай-ламой и призывал сторонников не стекаться к Далай-ламе, когда он находится в Ладакхе. или примите участие в учениях Далай-ламы.

Буддизм в Китае и по соседству с Индией: пример Непала

Непал — соседняя страна, где Китай использует буддизм для расширения своего влияния в регионе.Интерес Китая к Непалу обусловлен, прежде всего, тем, что там проживает около 20 000 тибетцев. Кроме того, ряд людей тибетского происхождения живут на северных окраинах Непала, граничащих с Тибетом. Китай серьезно опасается, что то, что он называет враждебными иностранными силами — косвенная ссылка на Соединенные Штаты и Индию — может использовать Непал в качестве базы для создания беспорядков внутри Тибета. Китай расширил свое влияние в Непале, и его посольство теперь напрямую взаимодействует с полицией Непала, чтобы ограничить деятельность проживающих там тибетцев.Китай проявляет особый интерес к Лумбини, месту рождения Будды, которое находится в Непале, на границе с Индией. Как однажды высокопоставленный китайский чиновник сказал непальскому репортеру: «Мы посещаем Непал, потому что у вас есть Лумбини, место рождения Будды».

Непал был местом постоянных усилий Пекина по надзору или, по крайней мере, по влиянию на выбор тибетских буддийских религиозных лидеров. Он успешно заблокировал Далай-ламу в Непале. Фактически, в 2012 году тогдашний министр культуры Непала Минендра Риджал заявила, что Далай-лама может посетить Лумбини когда-нибудь в будущем после того, как «руководство Китая найдет способы иметь дело с Его Святейшеством Далай-ламой, который проявит уважение к китайцам. люди.Между тем, после одобрения Пекина, линии Сакья-тибетского буддизма и ее подразделениям было разрешено стать единственной сектой, проводящей празднование монлам в Лумбини. Секта Ньингмапа также приняла утверждение Пекина о том, что только он имеет право выбирать и признавать высокопоставленных монахов, и следовала процедуре, предписанной Пекином, для обеспечения своего одобрения реинкарнации и интронизации Пенора Римпоче в 2014 году. Секта Кагью вела переговоры с китайскими властями в в середине 2014 года, когда они настояли на проведении последних обрядов Шамара Ринпоче, четырнадцатого Шамарпы и второй по величине духовной фигуры традиции Карма Кагью тибетского буддизма в Непале.Первоначальное одобрение, предоставленное посольством Непала в Нью-Дели, было отозвано под давлением китайского посольства в Катманду, которое возражало против присутствия представителя Далай-ламы, который должен был сопровождать тело в Катманду, и подготовки тибетской общины к митингу. в районе Будды Катманду. Позже одобрение было восстановлено.

Об интересе Китая к Лумбини впервые стало известно в июне 2011 года, когда спонсируемая правительством Китая неправительственная организация (НПО) Азиатско-Тихоокеанский фонд обмена и сотрудничества (APECF) предложила правительству Непала план развития Lumbini стоимостью 3 миллиарда долларов.В планы входили отели, аэропорт, а также буддийский университет и семинария под управлением Китая. Сяо Вунань, высокопоставленный сотрудник КПК, который до выхода на пенсию в конце прошлого года был заместителем директора Китайской комиссии национального развития и реформ в западном Китае, был исполнительным вице-президентом фонда. Назначение Пушпы Камала Дахала, более известного как Прачанда, нынешнего премьер-министра Непала, вице-председателем APECF, подчеркнуло интерес Китая к Непалу. Хотя предложение APECF остается в подвешенном состоянии, правительство Непала не желает отклонять предложение Китая.Об этом свидетельствует создание Директивного комитета национального развития Большого Лумбини под председательством Прачанды. Чтобы заручиться поддержкой развития Лумбини, спонсируемые правительством Китая НПО пытались привлечь видных непальских политиков и назначили Мадхава Кумара Непала и Суджату Коиралу в советы китайских НПО. В 2013 году Буддийская ассоциация Китая, вице-президентом которой является избранный Пекином Панчен-лама, объявила о планах взять на себя координацию проекта Лумбини.Хотя его масштабы более ограничены по сравнению с предложением APECF, усилия не вышли за рамки этапов планирования.

Кроме того, по всей длине Индо-Гималайского пояса расположено множество тибетских буддийских монастырей, которые оказывают почти непревзойденное влияние на местное население в своих юрисдикциях. Монастыри, такие как Хемис в Ладакхе и Таванг в Аруначал-Прадеше, владеют значительной собственностью и большими участками земли. Последнее может на определенном этапе стать острым вопросом на переговорах между Индией и Китаем.Учитывая попытки Китая создать монастырь, семинарию и женский монастырь в Лумбини для бесплатного обучения и обучения молодых монахов, существует реальная вероятность того, что Китай будет использовать их, чтобы попытаться усилить свое влияние на северных границах Индии.

Есть и другие опасения для сторонников Далай-ламы и Китая. Достоверные сообщения указывают на рост соперничества внутри офиса Далай-ламы. ⁷ Набирает обороты среди иностранцев, поддерживающих Далай-ламу и дело Тибета, а также базирующихся за границей групп поддержки Тибета, является точка зрения, что основанные в Индии или индийские тибетцы захватывают всю политическую власть в более широком сообществе Сочувствующие Далай-ламе.В этой перспективе подразумевается предположение о том, что политическая власть должна быть разделена, но неясно, с кем именно. Коммунистическое руководство Китая, похоже, тоже обеспокоено быстрым ростом числа приверженцев буддизма в Китае. Недавние сообщения указывают на то, что власти ужесточают мониторинг деятельности буддийских монахов, особенно тибетских буддийских монахов, и вводят в действие правила, ограничивающие их деятельность и места, которые они могут посещать.

Буддизм — неотъемлемая часть духовного наследия Индии.Пропаганда Индии в странах Юго-Восточной Азии будет подкреплена буддизмом. Между тем, присутствие глав различных тибетских буддийских сект в Индии обогатит буддизм и укрепит связи Индии с буддистами всего мира. Демографические изменения, происходящие в Китае, также делают буддизм все более актуальным. Руководство Китая считает возвращение своих тибетских буддийских религиозных деятелей важным для стабильности страны. Можно ожидать, что Пекин продолжит попытки усилить свою мягкую силу, заявляя о своем сильном буддийском наследии и усиливая свою работу с буддийским населением внутри и за пределами своих границ.

Джаядева Ранаде — бывший дополнительный секретарь в секретариате кабинета министров правительства Индии, а в настоящее время — президент Центра анализа и стратегии Китая.

Банкноты

¹ Церинг Шакья, Дракон в стране снегов: история современного Тибета с 1947 года (Пимлико, Лондон, 1999), 197-207

² Джаядева Ранаде, Китай представляет: стратегические исследования китайского мышления , (Нью-Дели: KW Publishers, 2013), 284

³ Вице-мэр Лхасы Джигме Намгьял на заседании Всекитайского собрания народных представителей (ВНК) 10 марта 2010 года.Джаядева Ранаде, China Unveiled: Strategic Insights into Chinese Thinking , (New Delhi: KW Publishers, 2013), 67

⁴ Там же. См. Также Джаядева Ранаде, China Unveiled: Strategic Insights into Chinese Thinking , (New Delhi: KW Publishers, 2013), 27

⁵ На основании личных данных автора.

⁶ См. Интервью с профессором Цзинь Вэй, старшим преподавателем Центральной партийной школы КПК в Пекине, опубликованное 6 июня 2013 г. в китайском гонконгском еженедельнике Asia Weekly ( Yazhou Чжоукан ).

⁷ На основе интервью с высокопоставленными лицами в офисе Далай-ламы в Дели и Дхарамсале.

буддизм | Определение, верования, происхождение, системы и практика

Культурный контекст

Буддизм возник на северо-востоке Индии где-то между концом 6-го и началом 4-го веков до нашей эры, периодом великих социальных изменений и интенсивной религиозной деятельности. Ученые расходятся во мнениях относительно дат рождения и смерти Будды.Многие современные ученые считают, что исторический Будда жил примерно с 563 по 483 год до нашей эры. Многие другие считают, что он жил примерно 100 лет спустя (примерно с 448 по 368 год до н. Э.). В то время в Индии было много недовольства брахманическими (индуистская высшая каста) жертвоприношениями и ритуалами. На северо-западе Индии были аскеты, которые пытались создать более личный и духовный религиозный опыт, чем тот, который содержится в Ведах (индуистских священных писаниях). В литературе, выросшей из этого движения, в Упанишадах, можно найти новый акцент на отречении и трансцендентном знании.Северо-Восточная Индия, менее подверженная влиянию ведической традиции, стала рассадником многих новых сект. Общество в этой области было обеспокоено распадом племенного единства и расширением нескольких мелких королевств. С религиозной точки зрения это было время сомнений, суматохи и экспериментов.

Будда

Голова Будды в сером сланце, 1-3 века н.э., демонстрирующая влияние эллинизма, из Гандхары, северо-запад Пакистана; в музее Гиме, Париж.

Sailko

Группа прото-санкхья (т.е., школа, основанная на индуистской школе санкхья, основанной Капилой) уже прочно утвердилась в этом районе. Возникло множество новых сект, в том числе различных скептиков (например, Санджая Белаттипутта), атомистов (например, Пакудха Каччаяна), материалистов (например, Аджита Кешакамбали) и антиномистов (например, тех, кто выступает против правил или законов, например, Пурана Кассапа). Однако наиболее важными сектами, возникшими во времена Будды, были адживики (адживаки), которые подчеркивали правило судьбы ( нияти, ), и джайны, которые подчеркивали необходимость освободить душу от материи.Хотя джайнов, как и буддистов, часто считали атеистами, их верования на самом деле более сложны. В отличие от ранних буддистов, и адживики, и джайны верили в постоянство элементов, составляющих вселенную, а также в существование души.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Несмотря на поразительное разнообразие религиозных сообществ, многие использовали один и тот же словарь — нирвана (трансцендентная свобода), атман («я» или «душа»), йога («союз»), карма (« причинность »), Татхагата (« тот, кто пришел »или« тот, кто так ушел »), будда (« просветленный »), сансара (« вечное возвращение »или« становление ») и дхамма («правило» или «закон») — и большая часть связана с практикой йоги.Согласно традиции, сам Будда был йогом, то есть чудотворным аскетом.

Буддизм, как и многие другие секты, развивавшиеся в то время на северо-востоке Индии, был основан на присутствии харизматичного учителя, на учениях, которые распространял этот лидер, и на сообществе приверженцев, которое часто состояло из отшельников и отшельников. мирские сторонники. В случае буддизма этот образец отражен в Триратне, то есть в «Трех Драгоценностях» Будды (учителя), дхармы (учения) и сангхи (общины).

В течение столетий после смерти основателя буддизм развивался в двух направлениях, представленных двумя разными группами. Один из них назывался Хинаяна (санскрит: «Малая колесница») — термин, данный ему его буддийскими оппонентами. Эта более консервативная группа, которая включала то, что сейчас называется общиной Тхеравады (пали: «Путь старейшин»), составила версии учений Будды, которые хранились в собраниях под названием Сутта Питака и Виная Питака и сохранил их как нормативные. Другая большая группа, называющая себя Махаяна (санскрит: «Великая колесница»), признала авторитет других учений, которые, с точки зрения группы, сделали спасение доступным большему количеству людей. Эти якобы более продвинутые учения были выражены в сутрах, которые Будда якобы сделал доступными только для своих более продвинутых учеников.

По мере распространения буддизма он сталкивался с новыми течениями мысли и религии. В некоторых общинах махаяны, например, строгий закон кармы (вера в то, что добродетельные действия создают удовольствие в будущем, а недобродетельные действия причиняют боль) был изменен с учетом новых акцентов на эффективности ритуальных действий и религиозных практик.Во второй половине I тысячелетия нашей эры в Индии развилось третье крупное буддийское движение, Ваджраяна (санскрит: «Алмазная колесница»; также называемая тантрическим или эзотерическим буддизмом). Это движение находилось под влиянием гностических и магических течений, распространенных в то время, и его целью было более быстрое достижение духовного освобождения и чистоты.

Несмотря на эти превратности, буддизм не отказался от своих основных принципов. Вместо этого они были переосмыслены, переосмыслены и переформулированы в процессе, который привел к созданию огромного объема литературы.Эта литература включает Пали Типитака («Три корзины») — Сутта Питака («Корзина бесед»), в которой содержатся проповеди Будды; Виная Питака («Корзина дисциплины»), которая содержит правила, регулирующие монашеский орден; и Абхидхамма Питака («Корзина особых [дальнейших] доктрин»), которая содержит систематизацию и краткое изложение доктрины. Эти палийские тексты послужили основой для долгой и очень богатой традиции комментариев, которые были написаны и сохранены приверженцами общины Тхеравады.Традиции Махаяны и Ваджраяны приняли в качестве Буддхавачаны («Слово Будды») многие другие сутры и тантры, а также обширные трактаты и комментарии, основанные на этих текстах. Следовательно, от первой проповеди Будды в Сарнатхе до самых последних выводов существует неоспоримая преемственность — развитие или метаморфоза вокруг центрального ядра — в силу чего буддизм отличается от других религий.

Джузеппе Туччи Джозеф М. Китагава Франк Э. Рейнольдс

Буддизм | Национальное географическое общество

Буддизм — одна из основных мировых религий.Он возник в Индии в 563–483 годах до н. Э. с Сиддхартхой Гаутамой, и в течение следующих тысячелетий он распространился по Азии и остальному миру. Буддисты верят, что человеческая жизнь — это цикл страданий и возрождений, но если человек достигает состояния просветления ( нирвана ), можно навсегда выйти из этого цикла. Сиддхартха Гаутама был первым человеком, достигшим этого состояния просветления, и был и остается сегодня известным как Будда. Буддисты не верят ни в какое божество или бога, хотя есть сверхъестественные фигуры, которые могут помочь или помешать людям на пути к просветлению.

Сиддхартха Гаутама был индийским принцем в V веке до н. Э. которые, увидев бедных и умирающих людей, осознали, что человеческая жизнь страдает. Он отказался от своего богатства и проводил время как нищий, медитируя и путешествуя, но в конечном итоге, оставаясь неудовлетворенным, остановился на том, что называется «Срединный путь». Эта идея означала, что ни крайний аскетизм, ни чрезмерное богатство не были путем к просветлению, а, скорее, образом жизни между двумя крайностями. В конце концов, в состоянии глубокой медитации он достиг просветления, или нирваны, под деревом Бодхи (деревом пробуждения).Храм Махабодхи в Бихаре, Индия, место его просветления, в настоящее время является крупным местом паломничества буддистов.

Будда учил о четырех благородных истинах. Первая истина называется «Страдание ( дуккха )», и она учит, что каждый в жизни так или иначе страдает. Вторая истина — «Происхождение страдания ( samudāya )». Это говорит о том, что все страдания происходят из желания ( танха). Третья истина — «Прекращение страдания ( ниродха, )», и она говорит, что можно прекратить страдать и достичь просветления.Четвертая истина, «Путь к прекращению страдания ( magga )» — это Срединный Путь, который представляет собой шаги к достижению просветления.

Буддисты верят в колесо возрождения, где души рождаются заново в разных телах в зависимости от того, как они вели себя в прошлых жизнях. Это связано с «кармой», которая относится к тому, как хорошие или плохие действия человека в прошлом или в его прошлых жизнях могут повлиять на них в будущем.

Есть две основные группы буддизма: буддизм Махаяны и буддизм Тхеравады.Буддизм Махаяны распространен в Тибете, Китае, Тайване, Японии, Корее и Монголии. Он подчеркивает образцы для подражания бодхисаттв (существ, которые достигли просветления, но возвращаются, чтобы учить людей). Буддизм тхеравады распространен в Шри-Ланке, Камбодже, Таиланде, Лаосе и Бирме (Мьянме). Он подчеркивает монашеский образ жизни и медитацию как путь к просветлению.

Буддизм — противоречивая религия. Глава тибетской школы буддизма и традиционный лидер Тибета Далай-лама бежал из контролируемого Китаем Тибета в 1959 году в Индию, опасаясь за свою жизнь.Многие тибетские буддисты активно сопротивляются китайскому контролю над регионом. Недавно нынешний Далай-лама, который считается четырнадцатым перевоплощением первого Далай-ламы, поднял вопросы о том, выберет ли он перевоплощение и где именно.

Информация об индуизме для детей

Что такое Священная книга индуизма?

Самые древние священные тексты индуистской религии написаны на санскрите и называются Ведами.

В индуизме есть не одна священная книга, а несколько священных писаний. Священные писания Вед направляют индуистов в их повседневной жизни. Они также помогают сохранить религиозные аспекты семьи и общества. Индусы разработали свою систему поклонения и верований на основе Священных Писаний.

Есть две основные категории индуистских писаний:

• Шрути («то, что слышат») состоит из четырех писаний Вед ​​и Упанишад.
• Смрити («то, что вспоминается») состоит из традиционных текстов, включая Дхарма Шастры (юридические и этические тексты), Пураны и народные / исторические легенды, известные как Махабхарата и Рамаяна .

Индуистские Священные Писания в основном состоят из следующих произведений, написанных на санскрите:

1. Веды Ригведа (Ригведа), Яджур-Веда, Сама-Веда, Атхарва-Веда (см. Далее)

2. Упанишады — Они рассматривают природу индивидуальной души (Атмана) и универсальной души (Брахмана). Одна из Упанишад содержит самое раннее упоминание о реинкарнации души в различных телах (переселении) души.

3. Смрути — («традиция») — это Законы Ману (250 г. до н.э.)

4. Рамаяна — Содержит историю Рамы и его преданной жены Ситы.Она похищена королем демонов Раваной, но позже освобождена Рамой с помощью бога обезьян Ханумана. Поэма о том, как добро всегда побеждает зло, а Рама и Сита считаются образцами для подражания для идеальных мужа и жены.

5. Махабхарата — эпическая поэма, рассказывающая историю войны между двумя ветвями семьи. Бхагавад-Гита является частью этого и означает «Песнь Бога».

6. Пураны — Сборник древних сказок о различных воплощениях и жизни святых.

Кем был Будда и чему он учил?

«Будда» означает «пробужденный». Будда, живший 2600 лет назад, не был богом. Это был обычный человек по имени Сиддхартха Гаутама, чьи глубокие прозрения вдохновили мир.

Скульптура Будды Шакьямуни, касающейся земли в момент достижения просветления. 11-12 века, Центральный Тибет. Латунь с цветными пигментами. Фото любезно предоставлено The Met.

Содержание

Кем был Будда?

Будда — это не имя, а титул.Это санскритское слово означает «бодрствующий человек». Будда бодрствует с по и является истинной природой реальности.

Проще говоря, буддизм учит, что все мы живем в тумане иллюзий, созданных ошибочными представлениями и «нечистотами» — ненавистью, жадностью, невежеством. Будда — это тот, кто свободен от тумана. Говорят, что когда будда умирает, он или она не рождается заново, а переходит в покой Нирваны, который является не «небом», а преобразованным состоянием существования.

В большинстве случаев, когда кто-то говорит « Будда », это имеет отношение к историческому человеку, основавшему буддизм.Первоначально это был человек по имени Сиддхартха Гаутама, который жил на территории современной Северной Индии и Непала около двадцати пяти веков назад.

Что мы знаем об историческом Будде?

Дерево Бодхи, где Будда достиг просветления, в Бодхгайе, Индия. Фото Марджи Сэвидж.

Традиционная история начинается с рождения Сиддхартхи Гаутамы в Лумбини, Непал, примерно в 567 году до нашей эры. Он был сыном короля, выросшим в уединенном богатстве. Он женился, у него родился сын.

Принцу Сиддхартхе было двадцать девять лет, когда его жизнь изменилась. Во время прогулки в карете возле своих дворцов он сначала увидел больного, затем старика, а затем труп. Это потрясло его до глубины души; он понял, что его привилегированный статус не защитит его от болезней, старости и смерти. Когда он увидел духовного искателя — нищего «святого человека» — в нем зародилось побуждение обрести душевный покой.

Он сидел в медитации под «деревом Бодхи», пока не достиг просветления.С этого времени он будет известен как Будда.

Князь отказался от мирской жизни и начал духовные поиски. Он искал учителей и наказывал свое тело аскетическими практиками, такими как крайние продолжительные посты. Считалось, что наказание тела было способом поднять разум и что дверь к мудрости была найдена на грани смерти. Однако спустя шесть лет принц почувствовал только разочарование.

ПОДПИСАТЬСЯ НА НОВОСТИ LION’S ROAR

Получите еще больше буддийской мудрости прямо на ваш почтовый ящик! Подпишитесь на бесплатную рассылку Lion’s Roar по электронной почте.

В конце концов он понял, что путь к миру лежит через умственную дисциплину. В Бодх-Гайе, в современном индийском штате Бихар, он сидел в медитации под фикусом, «деревом Бодхи», пока не пробудился или не достиг просветления. С этого времени он будет известен как Будда.

Керамическая скульптура Будды, достигшего окончательной трансценденции, известной как паринирвана , когда он умер. c. 1503, Цяо Бин. Фото любезно предоставлено The Met.

Он провел остаток своей жизни, обучая людей тому, как реализовать просветление для себя.Он дал свою первую проповедь в современном Сарнатхе, недалеко от Бенареса, а затем ходил из деревни в деревню, привлекая по пути учеников. Он основал изначальный орден буддийских монахинь и монахов, многие из которых также стали великими учителями. Он умер в Кушинагаре, расположенном на территории современного штата Уттар-Прадеш на севере Индии, около 483 г. до н. Э.

Традиционная история жизни Будды может не соответствовать действительности; у нас нет возможности узнать наверняка. Историки сегодня в целом согласны с тем, что год был историческим Буддой года, который жил где-то в 4-6 веках до нашей эры, плюс-минус.Считается, что по крайней мере некоторые проповеди и монашеские правила, записанные в древнейших Священных Писаниях, являются его словами или чем-то близким к его словам. Но это все, что доходит до большинства историков.

Были ли другие будды?

Один из архатов Будды. 19 век, Китай. Дерево с пигментом. Фото любезно предоставлено The Met.

В буддизме Тхеравады — доминирующей школе Юго-Восточной Азии — считается, что на каждую эпоху человечества существует только один будда; каждая эпоха — это невообразимо долгое время. Будда нынешней эпохи — это наш исторический Будда Сиддхартха Гаутама. Другой человек, достигший просветления в этом возрасте, не называется буддой. Вместо этого он или она — архат (санскрит) или арахант (пали) — «достойный» или «совершенный». Принципиальное различие между архатом и буддой состоит в том, что только будда является мировым учителем, тем, кто открывает двери для всех остальных.

Ранние писания называют других будд, которые жили в невообразимо давних временах.Есть также Майтрейя, будущий Будда, который появится, когда вся память об учениях нашего Будды будет потеряна.

Существуют и другие основные традиции буддизма, называемые Махаяна и Ваджраяна, и эти традиции не накладывают никаких ограничений на количество будд, которое может быть. Однако для практикующих буддизм Махаяны и Ваджраяны идеалом является бодхисаттва , тот, кто клянется оставаться в мире, пока все существа не достигнут просветления.

А как насчет будд в буддийском искусстве?

Амитабха в Сукхавати.Тханка из Центрального Тибета. Любезно предоставлено Фриром Саклером.

Есть множество будд, особенно в писаниях и искусстве Махаяны и Ваджраяны. Они представляют собой аспекты просветления, а также представляют нашу глубочайшую природу. Некоторые из наиболее известных культовых или трансцендентных будд включают Амитабху, Будду безграничного света; Бхаинаджьягуру, Будда Медицины, олицетворяющий силу исцеления; и Вайрочана, вселенский или изначальный Будда, олицетворяющий абсолютную реальность.Поза будд также несет особый смысл.

Маленькая скульптура Хотэя, смеющегося монаха, которого часто ошибочно принимают за исторического Будды. 19 век, Япония. Фото любезно предоставлено The Met.

Лысый, пухлый, смеющийся человек, которого многие на Западе считают Буддой, — персонаж китайского фольклора X века. Его зовут Будай в Китае или Хотей в Японии. Он олицетворяет счастье и изобилие, защищает детей, больных и слабых. В некоторых историях он описывается как эманация Майтрейи, будущего Будды.

Поклоняются ли буддисты Будде?

Фото Дэвида Габриэля Фишера.

Будда не был богом, и многие знаковые фигуры буддийского искусства не предназначены для обозначения богоподобных существ, которые окажут вам услугу, если вы будете им поклоняться.

На самом деле, Будда критиковал поклонение. В одном писании ( Сигаловада Сутта, Дигха Никая 31) он встретил молодого человека, занимавшегося ведической практикой поклонения. Будда сказал ему, что важнее жить ответственно и этично, чем поклоняться чему-либо.

Вы можете подумать о поклонении, если увидите, что буддисты кланяются статуям Будды, но происходит кое-что еще. В некоторых школах буддизма поклоны и подношения являются физическим выражением отказа от эгоистичной, эгоцентричной жизни и приверженности практике учения Будды.

Чему учил Будда?

Дхармачакра, или «колесо дхармы», которое представляет учение Благородного Восьмеричного Пути Будды. 13 век, Япония.Позолоченная бронза. Фото любезно предоставлено The Met.

Когда Будда достиг просветления, он также осознал кое-что еще: то, что он воспринимал, было настолько далеко за пределами обычного опыта, что это не могло быть полностью объяснено. Поэтому вместо того, чтобы учить людей тому, чему верить, он научил их реализовывать просветление для себя.

Основополагающее учение буддизма — Четыре благородные истины. Очень кратко Первая Истина говорит нам, что жизнь — это дуккха , слово, которое не переводится на английский как следует.Его часто переводят как «страдание», но оно также означает «стрессовый» и «неспособный удовлетворить».

Вторая Истина говорит нам, что у дуккхи есть причина. Непосредственная причина — это страстное желание, а желание возникает из-за непонимания реальности и незнания самих себя. Из-за того, что мы неправильно понимаем себя, мы полны беспокойства и разочарования. Мы переживаем жизнь узким, эгоистичным образом, проживая жизнь с желанием того, что, как мы думаем, сделает нас счастливыми. Но мы находим удовлетворение лишь на короткое время, а затем снова начинаются беспокойство и страстное желание.

Третья истина говорит нам, что мы можем узнать причину дуккхи и освободиться от хомячьего колеса стресса и страстного желания. Однако простое принятие буддийских верований не поможет. Освобождение зависит от собственного понимания источника дуккхи. Влечение не прекратится, пока вы сами не поймете, что его вызывает.

Четвертая истина говорит нам, что понимание приходит через практику Благородного Восьмеричного Пути. Восьмеричный путь можно объяснить как схему восьми областей практики, включая медитацию, внимательность и этическую жизнь, приносящую пользу другим, которые помогут нам жить более счастливой жизнью и обрести мудрость просветления.

Что такое Просвещение?

Голова Будды. 5-6 века, Афганистан. Лепнина. Фото любезно предоставлено The Met.

Люди воображают, что быть просветленным — значит постоянно пребывать в блаженстве, но это не так. И достичь просветления не обязательно сразу. Проще говоря, просветление определяется как полное восприятие истинной природы реальности и самих себя.

Просветление также описывается как восприятие природы будды, которая в буддизме Ваджраяны и Махаяны является фундаментальной природой всех существ.Один из способов понять это — сказать, что просветление Будды присутствует всегда, осознаем мы это или нет.

Итак, просветление — это не качество, которое есть у одних людей, а у других — нет. Осознать просветление — значит осознать, что уже есть . Просто большинство из нас потерялись в тумане и не видят этого.

Есть ли буддийская Библия?

Фото Абишек Сундарам.

Не совсем так. Во-первых, не все школы и конфессии буддизма используют один и тот же канон священных писаний.Текст, почитаемый одной школой, может быть неизвестен в другой.

Кроме того, буддийские писания не считаются открытыми словами бога, которые должны приниматься без вопросов. Будда учил нас не принимать учение, основанное только на авторитете, но исследовать его самостоятельно. Многие сутры и другие тексты призваны направлять нас, а не внушать нам идеи.

Важным моментом является то, что буддизм — это не то, что вы, , верите, , а то, что вы, , делаете .Это путь как личной дисциплины, так и личного открытия. Люди шли по этому пути на протяжении 25 веков, и к настоящему времени существует множество указателей, указателей и указателей. И есть наставники и учителя для руководства, а также много красивых Священных Писаний.

Дополнительное чтение

• «Гаутама против Будды» Гленна Уоллиса
• «Послание четырех благородных истин Будды», Сильвия Бурштейн.
• «Будда все еще учит», Джек Корнфилд
• «Не могу поверить, что это не Будда!» по Bodhipaksa
• «Настоящие цитаты Будды о поддельных цитатах Будды», Бодхипакса.
• «7 вещей, которые Будда никогда не говорил», Таниссаро Бхиккху.
• «Как медитировать: полное буддийское руководство», LionsRoar.com
• «Будда, фильм Дэвида Грубина», PBS.org
• «Доступ к пониманию: чтения по буддизму Тхеравады», AccessToInsight.org
• «84000: Перевод слов Будды», 84000.co
• «Буддизм для начинающих», LionsRoar.com
• «Гаутама Будда — Википедия», Wikipedia.org

Можете ли вы помочь нам в критический момент?

COVID-19 принес миру огромные страдания, неуверенность, страх и напряжение.

Мы искренне желаем, чтобы эти буддийские учения, управляемые практики и истории стали бальзамом в эти трудные времена.За последний месяц более 400 000 таких читателей, как вы, посетили наш сайт, прочитали почти миллион страниц и транслировали более 120 000 часов видеообучений. Мы хотим дать еще больше буддийской мудрости, но наши ресурсы ограничены. Можешь помочь нам?

Никто, включая Lion’s Roar, не застрахован от воздействия пандемии. Для поддержки нашей работы мы в значительной степени полагаемся на рекламу и продажи газетных киосков, которые в этом году резко упали. Можете ли вы оказать поддержку Lion’s Roar в это критическое время?

Буддизм: священные места и места

Хотя поклонение в храме не является обязательным для поклонения, буддисты посещают святыни и храмы, чтобы выразить свое почтение Будде и медитировать с другими буддистами.Посещение места поклонения не обязательно, потому что буддизм — это образ жизни, способ постоянно действовать. У некоторых буддистов также есть святыни в своих домах, что позволяет практикующим молиться в наиболее удобное для них время.

буддийских святынь и храмов принимают самые разные формы в зависимости от того, где они построены. Первыми буддийскими святынями были десять куполообразных курганов, или стадпов, которые были построены для хранения праха Будды. Затем были построены еще ступы для священных предметов. Некоторые ступы имеют форму колокола.Посетители ходят вокруг ступ, выражая свое почтение Будде.

В Японии и Китае буддисты построили пагоды как священные храмы. Это башни с разным количеством ярусов, обычно пятью. Пять ярусов представляют пять основных элементов Вселенной — землю, воду, огонь, ветер и пустоту. Высота символизирует стремление физического мира к мудрости.

буддистов совершают паломничество в места, связанные с жизнью Будды. К этим местам относятся его место рождения, Лумбини-роща, место просветления, Бодх-Гая, место его первой проповеди, Сарнарт, и место, где он умер, Кусинара.

Кроме того, есть другие священные места, относящиеся к разным ветвям буддизма. Например, с тех пор, как Далай-лама, духовный лидер тибетского буддизма, был изгнан из Тибета во время вторжения китайской армии в 1959 году, он живет в Дхарамсале, Индия. Это стало особым местом для его последователей, которые отправляются туда, чтобы учиться и надеяться на аудиенцию у Далай-ламы.

Некоторые буддисты хотят практиковать буддизм более строго и меньше отвлекаться. Эти монахи и монахини образуют общины и живут в монастырях.Религиозная община буддистов называется сангхой. В некоторых странах юноши и девушки проводят часть своего образования в монашеской жизни. Буддисты используют монастыри как убежища для медитации и переориентации на более простую, менее мирскую жизнь. Монастыри — важные места для буддистов.

фактов о буддизме — CNN

Сиддхартха Гаутама (Будда) вырос в богатой семье. Он решил пойти по пути самоотречения, но не нашел истины, пока не сел под деревом, теперь известным как дерево Бо.Там он был «просветленным» и получил знания, которые искал.

Согласно легенде, Будда просидел под деревом Бо 49 дней и был соблазнен демонами. Он открыл четыре благородные истины и Восьмеричный Путь к Нирване, или абсолютному блаженству.

Четыре благородные истины буддизма: 1) страдание как характеристика существования, 2) причина страдания — влечение и привязанность, 3) прекращение страдания, называемое нирваной, и 4) путь к нирване, состоящий из восемь шагов, иногда называемых Восьмеричным путем.

Восьмеричный путь к нирване должен быть «правильным» во всех этих областях: концентрация, взгляды, речь, решимость, действие, средства к существованию, усилия и внимательность.

Есть две основные школы буддизма: махаяна и тхеравада или хинаяна. Есть третья школа, Ваджраяна, но у нее мало последователей.

Десятки различных сект буддизма произошли от этих школ, все из которых имеют разные характеристики, но разделяют основные верования.

Буддисты верят в реинкарнацию и в то, что человек должен остановить цикл перерождения страдающим, эгоистичным человеком и должен достичь Нирваны, которая является высшей точкой и концом личности.

Карма — это вера в то, что добрые дела / поведение будут возвращаться к людям так же, как и плохие дела / поведение. Это основа хорошей нравственной жизни.