vetpeterburg

Вы можете подписаться на нашу новостную рассылку.
Для этого нужно заполнить форму, указав ваш почтовый e-mail.
Рассылка осуществляется не более 5-6 раз в год.
Администрация сайта никогда ни при каких обстоятельствах не разглашает и не передает другим лицам данные о пользователях сайта.

Для ветеринарных клиник г. Санкт-Петербурга и Лен. области.
Доставка производится курьером на адрес клиники в количестве одного экземпляра.
Для оформления доставки необходимо заполнить форму. Подписка на доставку оформляется один раз и действует до тех пор, пока представитель вашей организации не подаст заявку на отмену доставки.

Птицы чувствуют боль

В издательстве «КоЛибри» выходит книга орнитолога Тима Беркхеда «Удивительный мир птиц: Легко ли быть птицей?». Мы публикуем фрагмент, посвященный тому, как у птиц устроены чувства и эмоции.

Группы белокрылых галок, состоящие из 4–20 особей, часто держатся вместе годами. В группы входят размножающаяся пара, потомство, появившееся в предыдущие периоды размножения, и несколько особей, не являющихся близкими родственниками пары. Все члены группы помогают сооружать диковинное земляное гнездо — в отличие от гнезд европейских птиц, оно представляет собой крепкую чашу, укрепленную на узкой горизонтальной ветке примерно в 10 м над землей; все птицы группы по очереди высиживают и кормят птенцов. Кооперативное гнездование редко встречается у птиц Европы и Северной Америки, но довольно распространено у австралийских птиц, и белокрылая галка — яркий пример, поскольку ее размножение неизменно кооперативное. Птицы этого вида просто не могут размножаться, будучи традиционной парой. Объяснение — среда обитания белокрылой галки. Выкапывать червей или личинок из сухой почвы — тяжкий труд. Молодых белокрылых галок родители кормят до восьмимесячного возраста — в восемь раз дольше, чем птенцов почти любой другой птицы. Даже после того, как взрослые перестают кормить их, молодым птицам требуется еще несколько лет, чтобы отточить навыки поиска пищи. По сути дела, в этих поисках они служат подручными на территории своих родителей, а взамен выполняют «обязанности по хозяйству»: защищают территорию, высматривают хищников, помогают с гнездом. Добывать еду настолько трудно, что размножающейся паре требуется как минимум два помощника, чтобы успешно вырастить потомство. Когда исследователи снабжали белокрылых галок пищей, успешность размножения резко возрастала — подтверждение тому, что трудности с поиском достаточного количества пищи действительно ограничивают деятельность птиц.

Группа белокрылых галок существует, поскольку определенные виды поведения связывают особей в этой группе прочными узами. Эти птицы всё делают сообща: играют, устраиваются на ночлег, купаются в пыли, а в периоды отдыха усаживаются в ряд на горизонтальной ветке и занимаются взаимной чисткой оперения. Но какое отношение все это имеет к эмоциям? Способность быть частью хорошо сплоченной группы зависит от социальных взаимодействий — как с другими членами группы, так и с представителями других групп. Роб Хайнсон, изучающий белокрылых галок двадцать лет, говорил: «Хроническая потребность белокрылых галок в помощи приводит к занятной политике, особенно когда портится погода».

Когда начинается засуха, несколько событий в жизни белокрылых галок происходят одновременно. От нехватки пищи у них повышается уровень стресса; птицы вынуждены тратить больше времени на поиски еды и меньше — на высматривание хищников. Если пищи очень мало, птицы, израсходовав весь запас жира в организме, начинают использовать запасы белка из грудных мышц. От этого снижается их способность летать, так что в случае нападения хищника, например клинохвостого орла, у белокрылых галок меньше шансов спастись от него. Стресс усиливается, поскольку птицы ссорятся из-за еды. Если обычно члены группы делятся пищей, то в условиях голода особи становятся крайне эгоистичными и стараются урвать себе побольше. Более крупные или доминантные птицы просто оттесняют мелких и отнимают у них еду; сопротивление бесполезно, так как стресс, вызванный проигрышем в драке, наносит еще больше ущерба.

Из-за трудностей с поиском достаточного количества пищи в условиях засухи группа в конце концов распадается. Социальные узы, которые некогда удерживали особи вместе, ослабевают и пропадают — предположительно, тонут в море гормонов стресса, — группа распадается на маленькие группки, прочесывая иссушенную землю в надежде отыскать еду. Хотя подобная тактика повышает вероятность нахождения чего-нибудь съедобного, из-за нее отдельные особи становятся более уязвимыми для нападения — и других жаворонков, и хищников.

Как и многие другие птицы, белокрылые галки, вероятно, обладают врожденной реакцией на вид летящего хищника, такого как орел или сокол: они издают сигнал тревоги и предпринимают маневр уклонения. Этологи в 1930–1940-х годах, изучавшие это поведение у молодых кур и гусей, выяснили, каким должен быть силуэт летящей птицы, чтобы спровоцировать такую реакцию: длинный хвост , короткая шея и длинные крылья. Позднее, в 2002 году, ученые продемонстрировали, что вид хищника, летящего над головой (точнее, его модели), приводит к повышению уровня стрессового гормона кортикостерона в крови, и предположили, что при этом птицы испытывают чувство страха.

Важность использования гормонального показателя стресса вместо простой оценки поведения в тех случаях, когда делается вывод об испытываемых птицами эмоциях, продемонстрировал продуманный эксперимент. Пойманным в дикой природе и содержащимся в неволе большим синицам несколько раз давали возможность увидеть мохноногого сыча (опасного хищника, врага больших синиц и других мелких птиц) и вьюрка (небольшую птичку, не представляющую опасности для синицы). Поведенческая реакция большой синицы на сыча и на вьюрка была одинаковой, но только сыч вызвал повышение уровня стрессового гормона кортикостерона — явное свидетельство тому, что сыч больше напугал синиц.

Уровень кортикостерона в ответ на стресс повышается стремительно, а снижается медленно. Ученые, исследующие стрессовую реакцию у птиц, применили простую и безвредную проверку, которая заключалась в том, что птицу держали в руке. При попадании в руку сердечный ритм, частота дыхания и уровень кортикостерона у птицы возрастали; предполагалось, что птица реагирует на это происшествие так же, как если бы ее схватил хищник. Другими словами, изменения всех трех физиологических параметров указывали, что птица напугана. Если частота сердечных сокращений и дыхания увеличивалась за несколько секунд, то для появления кортикостерона в крови требовалось примерно три минуты. Аналогично, после того как птицу отпускали, сердечный ритм и дыхание возвращались к норме за несколько минут, но в зависимости от степени стресса могло понадобиться несколько часов, чтобы уровень кортикостерона в крови снова стал нормальным.

Повышение уровня кортикостерона — обычная реакция на любой стресс. У змей (здесь я привожу в пример рептилий потому, что аналогичной информацией для птиц мы не располагаем) самец, проигравший в драке за самку другому самцу, испытывает прилив кортикостерона, в итоге на протяжении нескольких часов гораздо меньше заинтересован в сексе, чем победитель.

Птицы испытывают схожие физиологические изменения в ответ на проигрыш в ходе агрессивного взаимодействия — это предположение было сделано на основании изучения больших синиц, содержащихся в неволе. В ходе эксперимента у птиц, к которым в клетку на несколько минут подсаживали особенно агрессивного самца, повышалась температура тела и наблюдалось снижение активности продолжительностью 24 часа. Подобные результаты были получены на лабораторных крысах. Такие опыты неизбежно оказываются ненатуральными, поскольку, какими бы эффектными ни были их результаты, у подопытных птиц нет возможности «улизнуть», как они сделали бы в дикой природе. Значит, хоть подобные исследования и дают нам понять, что птицы и другие животные испытывают «страх», есть вероятность, что в природных условиях эффект гораздо менее выражен, а животные оправляются от него заметно быстрее, чем в неволе.

Изучая диких зебровых амадин в Австралии, я помногу часов тихо сидел в укрытии и наблюдал за птицами в бинокль или подзорную трубу. За это время я повидал множество представителей фауны, в том числе одно впечатляющее нападение хищника. Розово-серые попугаи гала во множестве водились в тех местах и часто с криком пролетали перед укрытием, где сидел я. Однажды бурый сокол спикировал с неба и погнался за гала. Стая попугаев попыталась уклониться, но сокол быстро отбил от стаи одного попугая и схватил его на лету, рассыпав горсть розовых перьев. Схваченный гала ужасно и пронзительно кричал, и даже после того, как обе птицы скрылись среди деревьев, я все еще слышал жалобные крики попугая, не вызывающие у меня никакого сомнения в том, что он напуган и ему больно. Однако мои представления об этом случае позднее изменил другой, также произошедший у меня на глазах.

ТупикФото: «Горький»

Тупик вышел из норы как раз в тот момент, когда самка сапсана спланировала с вершины утеса. Сапсан просто обрушился на тупика и вцепился в него желтыми лапами. Мне самому доводилось ловить тупиков, так что я знаю, насколько они агрессивны, у них мощный клюв и острые когти, и какое-то время уже думал, что тупик спасется. Но нет: вместо этого тупик затих неподвижно, глядя вверх, на сапсана, а тот, избегая его взгляда, старательно смотрел вдаль, на море. Полагаю, сапсан ждал, когда тупик умрет, сжатый его острыми когтями. Этого не произошло. Тупики — крепкие птицы, они сложены так, чтобы нырять за добычей и выдерживать огромное давление, способны переносить ярость волн в открытом море и шквальный ветер. Ситуация никак не сдвигалась с мертвой точки. Прошло пять минут, а явного разрешения все не наблюдалось. Сапсан продолжал смотреть вдаль, на море. Тупик слегка пошевелился, его глаза по-прежнему были ясными, он все еще выглядел полным жизни. Смотреть на птиц в подзорную трубу было все равно что на дорожно-транспортное происшествие, одновременно отталкивающее и притягательное. Наконец по прошествии пятнадцати минут сапсан принялся выщипывать перья на грудке тупика, а еще через пять минут начал терзать его грудную мышцу. Лишь после того, как сапсан насытился, и через целых полчаса после того, как тупик был схвачен, он наконец испустил дух. Ощущал ли он боль? Не знаю, но пока длилось это ужасное действо, тупик ни на минуту не выказал никаких признаков стресса.

Иеремия (Джереми) Бентам (1748–1832), один из первых защитников животных, вероятно, наиболее известен тем, что он указал: вопрос заключается не в том, могут ли животные мыслить, а в том, способны ли они страдать. Этот момент был и остается немаловажным; мотивом для Бентама послужил тот факт, что с рабами часто обращались отвратительно, обычно не лучше, чем с животными. Веком ранее философа Рене Декарта вполне устраивало предположение, что животные неспособны страдать, поскольку отрицание у них боли помогало отличить животных от нас самих, в чем была весьма заинтересована католическая церковь. Кроме того, это означало, что с животными можно обращаться жестоко, не чувству я за собой вины. Но другие, к примеру современник Декарта, натуралист Джон Рей, считали немыслимым, чтобы у животных не было чувств. Он спрашивал, почему же тогда собаки плачут во время вивисекции? Свидетельство выглядело неопровержимым, но объективная демонстрация того, что птицы чувствуют боль, оказалась каверзной задачей.

Некоторые ученые считают, что птицы могут ощущать лишь определенный тип боли. Представьте себе, что вы по неосторожности положили руку на включенную конфорку электроплиты. Вашей первой реакцией будут острые болевые ощущения, вы немедленно отдернете руку. Это бессознательный рефлекс. Он действует благодаря болевым рецепторам — ноцицепторам («ноци» — «ущерб, повреждение») в коже, посылающим сигналы в спинной мозг, в итоге вы рефлекторно отдергиваете руку. Таков первый «уровень» реакции на боль. Второй — передача сигнала от вашей руки по нервам в головной мозг, где эта информация обрабатывается и возникает ощущение или чувство боли. Это осознанная боль — то, что вы чувствуете уже после того, как убрали руку с горячей конфорки. Предполагается, что для ощущения боли этого типа необходимо обладать сознанием. Если, как считают некоторые ученые, у птиц сознания нет, они не в состоянии испытать это конкретное «чувство» боли. Такие взгляды подразумевают, что для выживания достаточно одного только бессознательного болевого рефлекса.

И действительно, многие другие животные — как позвоночные, так и беспозвоночные — демонстрируют рефлекс отдергивания того же рода в ответ на неприятные раздражители. С точки зрения самосохранения ценность такого рефлекса очевидна. Только задумайтесь о тех несчастных, которые из-за генетической мутации неспособны чувствовать боль и в результате постоянно прикусывают язык и щеки во время еды, или о пакистанском мальчишке, который зарабатывает себе на хлеб неспособностью чувствовать боль — показывает за деньги, как протыкает собственную руку ножами.

Однако исследования кур убедительно доказывают, что птицы все-таки способны ощущать боль. Куры, которых в целях коммерческого разведения часто содержат в страшной тесноте, нередко выщипывают друг у друга перья, а иногда доходят до каннибализма. Для того чтобы предотвратить его, в промышленном птицеводстве птицам удаляют кончики клювов. Помня, о чем мы говорили ранее, в разделе об осязании, вы наверняка уже догадываетесь, о чем прочтете далее.

Обрезка клювов — быстрая процедура, которую производят нагретым лезвием, осуществляющим одновременное отсечение и прижигание клюва. По-видимому, обрезка приводит к начальному болевому периоду продолжительностью от двух до сорока восьми секунд, за которым следует безболезненный период — несколько часов, после чего начинается второй и более продолжительный период боли. Происходящее напоминает наши ощущения после ожога. Подтверждение тому, что куры испытывают боль в начальный период, было получено путем измерения разряда в нервных волокнах двух типов, для простоты обозначенных как волокна А и С, при раздражении болевых рецепторов. Волокна А отвечают за быструю болевую реакцию; волокна С — за возникающие позднее и более длительные болевые ощущения. Молодые птицы, видимо, испытывают меньше боли и оправляются после обрезки клюва быстрее, чем взрослые. У птиц старшего возраста также наблюдаются признаки большего дискомфорта, по прошествии 56 недель после операции они все еще избегают пользоваться клювами, меньше чистят оперение, клюют что-либо ради пробы реже, чем птицы, клювы которых не были обрезаны.

Важный момент здесь заключается в следующем: если не считать встряхивания головой сразу после операции, предположительно означающего начальный болевой период, птицы не выказывают никаких явных внешних признаков дискомфорта. Только путем количественной оценки малозаметных нюансов их поведения и физиологии можно выявить более длительные ощущения боли.

Перевод с английского Ульяны Сапциной

Чувствуют ли животные боль так же, как мы?

Боль — это сложное переживание, включающее сенсорные и эмоциональные компоненты: это касается не только того, что вы чувствуете, но и того, как это заставляет вас чувствовать. И именно эти неприятные чувства вызывают страдания, которые мы, люди, ассоциируем с болью.

Наука о страдании подробно описана в одноименной книге Патрика Уолла. Мы знаем, что животные, безусловно, испытывают физическую боль, но менее ясно, можно ли сказать, что это эмоциональное страдание, которое мы испытываем, справедливо в отношении животных.И если да, то как мы его измеряем.

Как субъективная эмоция, боль может ощущаться даже при отсутствии физического повреждения тканей, а уровень чувства может быть изменен другими эмоциями, включая страх, память и стресс. Боль также имеет разные размеры — ее часто описывают с точки зрения интенсивности, но она также имеет «характер», например, боль от укола булавкой сильно отличается от боли при зубной боли, смещении межпозвоночного диска или боли при родах. Почти все мы пережили боль в своей жизни, но для каждого человека этот опыт уникален.

Чтобы понять или оценить чужую боль, мы в основном полагаемся на то, что они сообщают. Но есть много людей, которые либо не могут выразить свою боль вербально, например, младенцы, либо эффективно, как люди с деменцией или неспособностью к обучению. В этих ситуациях другие должны использовать ряд факторов, чтобы судить о наличии боли и ее влиянии на человека.

Боль — это не все плохо — она ​​выполняет защитную функцию, уберегая нас от дальнейшей опасности, помогая нам исцелиться, например, не давая нам перенести тяжесть на растянутую лодыжку.Но если с этим не справиться эффективно, это может оказать серьезное негативное влияние на нашу жизнь, вызывая страх, гнев, беспокойство или депрессию — все эмоции, которые, в свою очередь, могут усугубить его. А хроническая боль является серьезной проблемой для миллионов людей и наших обществ по всему миру.

Боль у животных

Природа боли у животных, пожалуй, еще сложнее. То, как ощущается боль, и физические процессы, стоящие за этим, удивительно похожи и хорошо сохраняются у млекопитающих и людей.У разных видов также есть много общего в поведении, связанном с болью, например, они могут перестать общаться с людьми и / или другими животными, они могут меньше есть, они могут больше вокализовать, а их сердечный ритм может повыситься. Способность животных страдать как разумные существа хорошо известна и законодательно закреплена во многих странах, однако мы не очень хорошо понимаем, как они на самом деле испытывают боль.

Некоторые аспекты переживания и выражения боли вряд ли будут такими же, как у людей.Во-первых, животные не могут устно передать свою боль. Собаки могут визжать, и вы можете заметить изменение поведения, но как насчет вашего домашнего кролика, кошки, черепахи или лошади? Животные полагаются на людей-наблюдателей, чтобы распознать боль и оценить ее тяжесть и воздействие. Без способности понимать успокаивающие слова, объясняющие, что после операции по восстановлению перелома кости их боль будет контролироваться (надеюсь) и исчезнет, ​​животные также могут страдать от боли больше, чем мы.

Споры о способности животных испытывать боль и страдать бушевали в 20 веке, но по мере того, как мы стали лучше понимать боль и изучать ее влияние на аспекты жизни животных, которые мы могли измерить, мы, ветеринары, вместе со многими бихевиористы и зоотехники признали значительное влияние невылеченной боли, и теперь мы считаем, что этот опыт заставляет их страдать.

Например, мы знаем, что животные и даже птицы с клиническими признаками боли (хромота) предпочтут есть пищу, содержащую обезболивающие (анальгетики), а не необработанную пищу, и, судя по поведению, они поправятся.

Аналогичным образом, многие исследования на различных домашних животных показали, что животные, перенесшие операцию, но не получившие адекватного обезболивания, демонстрируют поведение, отражающее боль, которая облегчается при лечении анальгетиками, такими как морфин.

Мы также знаем, что не только наши собаки и кошки могут страдать от боли — существует не менее убедительная доказательная база для наличия и негативного воздействия боли на овец, крупный рогатый скот, свиней и лошадей среди других видов. Но распознавание боли у этих разных видов является частью сложности, связанной с болью животных. Управлять им у животных, которых мы выращиваем для еды, и у животных, которых мы держим в качестве компаньонов, одинаково сложно.

Нарушения поведения уже давно признаны потенциальными индикаторами наличия боли у животных.Однако важно понимать, что каждый вид проявляет свое собственное, иногда уникальное поведение, связанное с болью, или поведенческие нарушения по-разному, часто коренящиеся в эволюционном процессе, поэтому виды-жертвы, например, с меньшей вероятностью «рекламируют» повышенную уязвимость перед хищники. Собаки могут стать агрессивными, тихими или перестать общаться со «своими» людьми и другими собаками. С другой стороны, овцы при обычном наблюдении могут выглядеть в основном такими же.

Однако некоторые проявления боли могут быть сохранены.В недавней статье было высказано предположение об общности некоторых черт мимики во время переживания острой боли у нескольких видов животных и людей.

Эти открытия и многие другие исследования используются в инструментах для оценки боли животных, потому что, по словам лорда Кельвина, великого ученого из Глазго, создателя температурной шкалы Кельвина, сказал: «Когда вы не можете измерить это, когда вы не можете выразить это в число… вы вряд ли в своих мыслях продвинулись до уровня науки, что бы там ни было ».

Итак, чтобы эффективно лечить и контролировать боль, мы должны ее измерить.

И на эти инструменты есть огромный спрос. Составная шкала боли Глазго, простой инструмент для измерения острой боли у собак и Впервые опубликовано в 2007 г., переведено на шесть языков. Он используется в ветеринарии для измерения боли и эффективного ее лечения. Он также использовался для оценки эффективности новых анальгетиков, разрабатываемых компаниями по охране здоровья животных. В настоящее время доступны инструменты для измерения влияния хронической боли, такой как остеоартрит, на качество жизни собак, и они являются значительным достижением в лечении хронических состояний.

В настоящее время предпринимаются глобальные усилия по повышению осведомленности о боли у животных. Недавно Всемирная ветеринарная ассоциация мелких животных учредила Глобальный совет по боли и опубликовала трактат для ветеринаров и владельцев животных во всем мире, чтобы способствовать распознаванию, измерению и лечению боли. Собаки могут быть лучшими друзьями человека, но для всех тех, кто работает с животными, заботится о них и любит их, понимание того, как они чувствуют боль, имеет важное значение для улучшения качества их жизни.

Официально: Fish Feel Pain | Наука

Когда Кулум Браун был маленьким мальчиком, он и его бабушка часто посещали парк возле ее дома в Мельбурне, Австралия. Он был очарован большим декоративным прудом в парке, в котором извиваются золотые рыбки, москиты и гольцы. Браун ходил по периметру пруда, вглядываясь в полупрозрачные отмели, чтобы разглядеть рыб. Однажды он и его бабушка прибыли в парк и обнаружили, что пруд был осушен — что, по всей видимости, делало управление парков каждые несколько лет.Горы рыбы хлопали по обнаженной кровати, задыхаясь на солнце.

Браун мчался от одного мусорного бака к другому, обыскивая их и собирая все выброшенные контейнеры, которые мог найти — в основном пластиковые бутылки из-под газировки. Он наполнил бутылки питьевыми фонтанчиками и загнал в каждую по несколько рыбок. Он подтолкнул других выброшенных на берег рыб к участкам пруда, где оставалось немного воды. «Я был в бешенстве, бегал как сумасшедший, пытаясь спасти этих животных», — вспоминает Браун, который сейчас работает морским биологом в Университете Маккуори в Сиднее.В конечном итоге ему удалось спасти сотни рыб, около 60 из которых он принял. Некоторые из них жили в его домашних аквариумах более 10 лет.

В детстве я тоже держал рыбу. Моими самыми первыми домашними животными были две золотые рыбки, яркие, как только что отчеканенные пенни, в стеклянной миске без украшений размером с дыню. Они умерли через несколько недель. Позже я перешел на 40-литровый бак, выложенный радужным гравием и несколькими пластиковыми растениями. Внутри я держал разных маленьких рыбок: неоновые тетры с флуоресцентными синими и красными полосами, гуппи со смелыми вздымающимися хвостами, похожими на солнечные вспышки, и стеклянные сомы, настолько прозрачные, что казались не более чем увенчанными серебром спинными колоннами, мчащимися по воде.Большинство этих рыб жили намного дольше, чем золотые рыбки, но некоторые из них имели привычку прыгать по дуге экстаза прямо через щели в крышке аквариума на пол гостиной. Моя семья и я находили их шлепающимися за телевизором, закутанными в пыль и пух.

Стоит ли нам заботиться о том, как себя чувствуют рыбы? В своем трактате 1789 года « Введение в принципы морали и законодательства» английский философ Джереми Бентам, разработавший теорию утилитаризма (по сути, величайшего блага для наибольшего числа людей), сформулировал идею, которая стала центральной в дебатах. о благополучии животных с тех пор.При рассмотрении наших этических обязательств по отношению к другим животным, писал Бентам, самый важный вопрос не в том, «Могут ли они рассуждать? ни, они могут говорить? но могут ли они страдать? » Принято считать, что рыбы не могут — что они не чувствуют боли. Типичный аргумент приводится в выпуске 1977 года выпуска Field & Stream . В ответ на письмо 13-летней девочки о том, страдает ли рыба при поимке, писатель и рыбак Эд Зерн сначала обвиняет ее в том, что письмо написано родителем или учителем, потому что оно очень хорошо составлено.Затем он объясняет, что «рыбы не чувствуют боли так, как вы, когда снимаете кожу с колена, ушибаете палец ноги или болит зуб», потому что их нервная система намного проще. Я не совсем уверен, что они чувствуют или боль, поскольку мы чувствуем боль, но, вероятно, они чувствуют своего рода «рыбную боль» ». В конечном счете, какие бы примитивные страдания они ни терпели, не имеют значения, продолжает он, потому что все это часть отличная пищевая цепочка и, кроме того, «если что-то или кто-то когда-нибудь остановит нас от рыбалки, мы ужасно пострадаем».”

Такая логика широко распространена и сегодня. В 2014 году BBC Newsnight пригласила биолога из Университета Пенсильвании Викторию Брейтуэйт, чтобы обсудить проблемы и благополучие рыб с Берти Армстронгом, главой Федерации шотландских рыбаков. Армстронг отверг представление о том, что рыба заслуживает законов о благосостоянии, как «капризное» и настаивает на том, что «баланс научных доказательств состоит в том, что рыбы не чувствуют боли, как мы».

Это не совсем так, говорит Брейтуэйт. Невозможно окончательно узнать, похож ли субъективный опыт другого существа на наш собственный. Но это не относится к делу. Мы не знаем, чувствуют ли кошки, собаки, лабораторные животные, куры и крупный рогатый скот боль так же, как мы, но мы по-прежнему предоставляем им все более гуманное обращение и правовую защиту, потому что они продемонстрировали способность страдать. За последние 15 лет Брейтуэйт и другие рыбные биологи по всему миру представили убедительные доказательства того, что, как и млекопитающие и птицы, рыбы также испытывают сознательную боль.«Все больше и больше людей соглашаются с фактами», — говорит Брейтуэйт. «Рыбы действительно чувствуют боль. Скорее всего, это отличается от того, что чувствуют люди, но это все же своего рода боль ».

На анатомическом уровне у рыб есть нейроны, известные как ноцицепторы, которые обнаруживают потенциальный вред, такой как высокие температуры, сильное давление и едкие химические вещества. Рыба вырабатывает те же опиоиды — врожденные обезболивающие, что и млекопитающие. И их мозговая активность во время травмы аналогична активности у наземных позвоночных: воткнуть булавку в золотую рыбку или радужную форель сразу за их жабрами, стимулирует ноцицепторы и каскад электрической активности, которая поднимается к областям мозга, важным для сознательного сенсорного восприятия (например, мозжечок, тектум и конечный мозг), а не только задний мозг и ствол мозга, которые отвечают за рефлексы и импульсы.

Рыбы также ведут себя так, будто они сознательно испытывают боль. В одном исследовании исследователи бросали кластеры ярко окрашенных блоков Lego в аквариумы с радужной форелью. Форель обычно избегает незнакомых предметов, которые внезапно попадают в их среду обитания, если это опасно. Но когда ученые сделали радужную форель болезненной инъекцией уксусной кислоты, у них было гораздо меньше шансов проявить такое защитное поведение, предположительно потому, что они были отвлечены собственными страданиями.Напротив, рыбы, которым вводили как кислоту, так и морфин, сохраняли свою обычную осторожность. Как и все анальгетики, морфин притупляет ощущение боли, но ничего не делает для устранения самого источника боли, что позволяет предположить, что поведение рыб отражает их психическое состояние, а не просто физиологию. Если рыба рефлекторно реагировала на присутствие едкой кислоты, а не сознательно испытывала боль, то морфин не должен был иметь никакого значения.

В другом исследовании радужная форель, получившая инъекции уксусной кислоты в губы, стала дышать быстрее, раскачивалась взад и вперед на дне резервуара, терлась губами о гравий и стенку резервуара и потребляла больше, чем в два раза дольше, чтобы возобновить кормление, чем у рыб, которым вводили доброкачественный физиологический раствор.Рыбы, которым вводили как кислоту, так и морфин, также демонстрировали некоторые из этих необычных поведения, но в гораздо меньшей степени, тогда как рыбы, которым вводили физиологический раствор, никогда не вели себя странно.

Несколько лет назад Линн Снеддон, биолог из Ливерпульского университета и один из ведущих мировых экспертов по рыбной боли, начала проводить серию особенно интригующих экспериментов; пока опубликованы лишь некоторые результаты.В одном тесте она дала рыбкам данио выбор между двумя аквариумами: один полностью бесплодный, другой — с гравием, растением и видом на других рыб. Они всегда предпочитали проводить время в более оживленной, оформленной комнате. Однако, когда некоторым рыбам ввели кислоту и унылый аквариум наполнился обезболивающим лидокаином, они поменяли свои предпочтения, отказавшись от обогащенного аквариума. Снеддон повторила это исследование с одним изменением: вместо того, чтобы наполнять скучный аквариум болеутоляющим, она вводила его прямо в тела рыб, чтобы они могли брать его с собой, куда бы они ни плавали.Рыба осталась среди гравия и зелени.

Коллективные доказательства в настоящее время достаточно убедительны, и биологи и ветеринары все чаще принимают боль от рыб как реальность. «Это так сильно изменилось», — говорит Снеддон, размышляя о своем опыте общения с учеными и широкой публикой. «Еще в 2003 году, когда я выступал с докладами, я спрашивал:« Кто считает, что рыба может чувствовать боль? »Поднимались всего одна или две руки. Теперь вы спрашиваете комнату, и почти все поднимают руки ». В 2013 году Американская ветеринарная медицинская ассоциация опубликовала новое руководство по эвтаназии животных, которое включало следующие утверждения: «Предположения о том, что реакция рыб на боль просто отражает простые рефлексы, были опровергнуты.… Преобладание накопленных доказательств поддерживает позицию, согласно которой к рыбам следует учитывать те же соображения, что и к наземным позвоночным, в отношении облегчения боли ».

Тем не менее, этот научный консенсус не проник в общественное мнение. Google «рыба чувствует боль», и вы окунетесь в болото противоречивых сообщений. Нет, — говорится в одном заголовке. — Да, — говорит другой. Другие источники утверждают, что между учеными бушуют запутанные дебаты. По правде говоря, такого уровня двусмысленности и разногласий в научном сообществе больше нет.В 2016 году профессор Университета Квинсленда Брайан Ки опубликовал статью под названием «Почему рыбы не чувствуют боли» в журнале « Animal Sentience: междисциплинарный журнал по чувствам животных» . На сегодняшний день статья Ки вызвала более 40 откликов со стороны ученых со всего мира, почти все из которых отвергают его выводы.

Ки — один из самых ярых критиков идеи о том, что рыба может страдать сознательно; другой — Джеймс Д. Роуз, почетный профессор зоологии Университета Вайоминга и заядлый рыбак, автор статьи для журнала « Angling Matters », посвященного рыболовству.Суть их аргумента заключается в том, что исследования, якобы демонстрирующие боль у рыб, плохо спланированы и, что более важно, у рыб отсутствует достаточно сложный мозг, чтобы вызвать субъективное переживание боли. В частности, они подчеркивают, что у рыб нет такой большой, плотной, волнообразной коры головного мозга, как у людей, приматов и некоторых других млекопитающих. Считается, что кора головного мозга, которая, как кора, окружает остальную часть мозга, имеет решающее значение для сенсорного восприятия и сознания.

Некоторые критические статьи, опубликованные Ки и Роуз, действительны, особенно в отношении методологических недостатков. Несколько исследований в растущей литературе о боли у рыб не проводят должного различия между рефлексивной реакцией на травму и вероятным переживанием боли, и некоторые исследователи преувеличивают значение этих ошибочных усилий. Однако на данный момент таких исследований меньшинство. Многие эксперименты подтвердили ранние работы Брейтуэйта и Снеддона.

Более того, представление о том, что у рыб не развит мозг, чтобы чувствовать боль, явно устарело. Ученые согласны с тем, что большинство, если не все, позвоночные (а также некоторые беспозвоночные) обладают сознанием и что кора головного мозга, такая же раздутая, как наша собственная, не является предпосылкой для субъективного восприятия мира. На планете множество мозгов, плотных и губчатых, шаровидных и продолговатых, маленьких, как семена мака, и больших, как арбуз; разные линии животных независимо друг от друга вызывали сходные умственные способности из очень разных нейронных машин.Чтобы страдать, разум не должен быть человеком.

Несмотря на очевидные доказательства того, что рыбы страдают сознательно, им, как правило, не предоставляется такая юридическая защита, как сельскохозяйственным животным, лабораторным животным и домашним животным во многих странах мира. В Соединенном Королевстве действует одно из самых прогрессивных законов о защите животных, которое обычно распространяется на всех позвоночных, кроме человека.В Канаде и Австралии законы о защите животных более частичны и варьируются от одного штата или провинции к другому; некоторые защищают рыбу, некоторые нет. Соответствующее законодательство Японии в значительной степени не учитывает рыбу. В Китае очень мало существенных законов о защите животных. А в Соединенных Штатах Закон о защите животных защищает большинство теплокровных животных, используемых в исследованиях и продаваемых в качестве домашних животных, но не распространяется на рыб, земноводных и рептилий. Тем не менее, огромное количество рыбы, убитой для еды и разводимой для зоомагазинов, затмевает соответствующее количество млекопитающих, птиц и рептилий.Ежегодно во всем мире в пищу убивают около 70 миллиардов наземных животных. В это число входят цыплята, другая домашняя птица и все виды домашнего скота. Напротив, во всем мире ежегодно погибает от 10 до 100 миллиардов выращиваемых рыб, а в дикой природе вылавливается еще от одного до трех триллионов рыб. Количество ежегодно убиваемых рыб намного превышает количество людей, когда-либо существовавших на Земле.

«Мы в основном думали о рыбах как о очень инопланетных и очень простых, поэтому нам было все равно, как мы их убиваем», — говорит Брейтуэйт.«Если мы посмотрим на траловую сеть, то это довольно ужасный способ смерти рыбы: барометрическая травма, когда ее вырвало из океана на открытый воздух, а затем она медленно задохнулась. Можем ли мы сделать это более гуманно? Да. Должны ли мы? Возможно — да. В настоящее время мы в основном этого не делаем, потому что гуманно убивать рыбу обходится дороже, особенно в дикой природе ».

**********

В некоторых странах, таких как Великобритания и Норвегия, рыбные хозяйства в основном применяют гуманные методы убоя.Вместо того, чтобы задушить рыбу на воздухе — самый простой и исторически наиболее распространенный метод — или заморозить ее до смерти в ледяной воде или отравить углекислым газом, они теряют сознание либо быстрым ударом по голове, либо сильным электрическим током, а затем проткнуть им мозги или истечь кровью. В Норвегии Ханне Дигре и ее коллеги из исследовательской организации SINTEF в качестве эксперимента внедрили эти методы на коммерческие рыболовные суда, чтобы выяснить, возможен ли гуманный забой в море.

В серии экспериментов Дигре и ее коллеги протестировали различные методы убоя в открытом море на различных видах. Они обнаружили, что треска и пикша, хранившиеся в сухих бункерах на кораблях после сбора урожая, оставались в сознании не менее двух часов. Удар электрическим током, нанесенный сразу после попадания рыбы на корабль, может привести к потере сознания, но только при достаточно сильном течении. Если электрический разряд был слишком слабым, рыба просто обездвиживалась. Некоторые виды, такие как сайда, при шоковом воздействии имели тенденцию ломать себе шипы и кровоточить изнутри; другие, такие как треска, боролись гораздо меньше.Некоторые рыбы пришли в сознание примерно через 10 минут после оглушения, поэтому исследователи рекомендуют перерезать себе горло в течение 30 секунд после поражения электрическим током.

В Соединенных Штатах два брата внедряют новый вид гуманной рыбалки. Осенью 2016 года Майкл и Патрик Бернс, давние рыбаки и владельцы скотоводов, спустили на воду уникальное рыболовное судно под названием Blue North . 58-метровый катер, способный перевозить около 750 тонн с экипажем из 26 человек, специализируется на промысле тихоокеанской трески в Беринговом море.Команда работает в помещении с регулируемой температурой в центре лодки, в котором находится лунный бассейн — отверстие, через которое они вытаскивают рыбу по одной. Это убежище защищает команду от непогоды и дает им гораздо больший контроль над актом рыбной ловли, чем на обычном судне. В течение нескольких секунд после того, как рыба поднялась на поверхность, команда перемещает ее к оглушающему столу, который приводит животное в бессознательное состояние с помощью постоянного тока напряжением около 10 вольт. Затем рыбу обескровливают.

Первоначально братья Бернс были вдохновлены новаторскими исследованиями в области гуманного убоя домашнего скота, проведенными профессором зоотехники Университета штата Колорадо и всемирно известным представителем аутизма Темпл Грандин.Принимая во внимание перспективы самих животных, инновационные разработки Грандина значительно снизили стресс, панику и травмы у крупного рогатого скота, отправляемого на бойню, одновременно делая весь процесс более эффективным для владельцев ранчо. «Однажды мне пришло в голову, почему мы не могли взять некоторые из этих принципов и применить их в рыбной промышленности? — вспоминает Майкл. Вдохновленные лунными бассейнами норвежских рыболовных судов и использованием электрического оглушения в различных формах животноводства, они разработали Blue North .Майкл считает, что его новый корабль — одно из двух судов в мире, которые постоянно используют электрическое оглушение для пойманной в дикой природе рыбы. «Мы считаем, что рыбы — живые существа, что они действительно испытывают панику и стресс», — говорит он. «Мы придумали способ остановить это».

Прямо сейчас братья Бернс экспортируют выловленную треску в Японию, Китай, Францию, Испанию, Данию и Норвегию. По словам Майкла, тот факт, что рыба добывается гуманно, не особо привлекает их основных покупателей, но он ожидает, что ситуация изменится.Он и его команда вели переговоры с различными организациями по защите животных, чтобы разработать новые стандарты и сертификаты для гуманно пойманной дикой рыбы. «Это станет более распространенным явлением», — говорит Майкл. «Многие люди озабочены тем, откуда берутся их продукты и как с ними обращаются».

Между тем, подавляющее большинство триллионов ежегодно убиваемых рыб погибают таким образом, что, вероятно, причиняют им огромную боль. Дело в том, что даже применение гуманных методов убоя в более прогрессивных странах не было полностью или даже в первую очередь мотивировано этикой.Скорее, такие изменения вызваны прибылью. Исследования показали, что снижение стресса у выращиваемой и пойманной рыбы, ее быстрое и эффективное уничтожение с минимальными усилиями улучшает качество мяса, которое в конечном итоге попадает на рынок. Мякоть рыбы, убитой гуманно, часто бывает более гладкой и менее поврежденной. Когда мы хорошо относимся к рыбе, мы на самом деле делаем это не ради нее; мы делаем это для себя.

**********

«У меня всегда было естественное сочувствие к животным, и у меня не было причин исключать рыбу», — говорит Браун.«В том парке [в Мельбурне] их не беспокоило, что там водится рыба и что им может понадобиться вода. Не было никаких попыток спасти их или разместить их вообще. Я был шокирован этим в том возрасте, и я до сих пор вижу такое жестокое пренебрежение к рыбе у людей сегодня во всех контекстах. Я не думаю, что общественное мнение изменилось за все время, прошедшее с тех пор, как мы обнаружили первые доказательства боли у рыб ».

В последнее время я провожу много времени в местных зоомагазинах, наблюдая за рыбками.Они передвигаются беспокойно, бесшумно — безногими шагами переходят от одного борта танка к другому. Некоторые висят в воде с поднятой головой, как будто зацепившись за невидимую веревку. Мое внимание привлекает блеск чешуи; неожиданный образец цвета. Я пытаюсь заглянуть одному в глаза — бездонный обсидиановый диск. Его пасть движется так механически, как застрявшая в петле раздвижная дверь. Я смотрю на этих рыбок, мне нравится на них смотреть, я не желаю им вреда; тем не менее, я почти никогда не задумываюсь, что они думают или чувствуют.Рыбы — наши прямые эволюционные предки. Это настоящие позвоночные, чешуйчатые первопроходцы с короткими конечностями, которые выползли еще мокрыми из моря и колонизировали землю. Сейчас нас разделяет столько пропастей: географических, анатомических, психологических. Мы можем рационально понять неопровержимые доказательства разумности рыб. Но фактов недостаточно. По-видимому, искренняя жалость к рыбе требует олимпийского подвига сочувствия.

Тем не менее, возможно, наши типичные взаимодействия с рыбой — спокойное домашнее животное в стеклянной луже или филе с гарниром на тарелке — слишком ограничены, чтобы выявить способность к страданию.Недавно я узнал о кулинарной традиции, которая практикуется до сих пор, известной как икизукури : есть сырое мясо живой рыбы. Вы можете найти видео в Интернете. В одном из них повар накрывает лицо рыбы тканью и, удерживая ее, сбривает с нее чешую чем-то вроде терки для сырого сыра. Он начинает продольно резать рыбу большим ножом, но существо резко выскакивает из его рук и кувыркается в ближайшую раковину. Шеф-повар забирает рыбу и продолжает отрезать ее бока.Выливается кровь темная, как гранатовый сок. Он опускает рыбу в миску с ледяной водой и готовит сашими. Целую рыбу подают на тарелке с выбритыми листьями дайкона и шисо, прямоугольными кусками мяса аккуратно сложенными на выдолбленной стороне, ее рот и жабры все еще хлопают, а иногда по всему телу пробегает дрожь.

Истории по теме из журнала Hakai:

Восприятие страха и боли у животных

Восприятие страха и боли у животных

Отрывок из главы 5 книги «Животные в переводе» Темпл Грандин и Кэтрин Джонсон

Худшее, что вы можете сделать с животным в эмоциональном плане, — это заставить его испугаться.Страх настолько вреден для животных, я думаю, что он хуже боли. Я всегда удивляюсь, когда говорю это. Если вы предоставите большинству людей выбор между сильной болью и сильным страхом, они, вероятно, выберут страх.

Я думаю, это потому, что у людей гораздо больше возможностей контролировать страх, чем у животных. Я предполагаю, что животные и нормальные люди — противоположности, когда дело доходит до страха и боли, и примерно по одной и той же причине: разные уровни функционирования лобных долей. Эта идея впервые возникла у меня, когда я прочитал два исследования лобных долей в состоянии боли и страха.Что меня поразило, так это то, что, хотя активная префронтальная кора головного мозга была связана с усилением боли, она также была связана со снижением страха (но не со снижением тревожности). Боль и страх, по крайней мере, в этих исследованиях, были противоположностями.

История, конечно, не так проста, но она достаточно близка к тому, что, пока мы не узнаем больше, я считаю, что у животных меньше боли и больше страха, чем у людей. Другая причина, по которой я верю в это, хотя бы временно, заключается в том, что то же самое и с аутичными людьми.Как правило, у нас меньше боли, больше страха и меньше контроля лобных долей над остальной частью нашего мозга, чем у неаутичных людей. Эти три вещи идут рука об руку. (Я не говорю, что аутичные люди вообще не испытывают боли и не нуждаются в обезболивающих. Я не хочу производить такое впечатление.)

Вы почти должны работать с животными, чтобы увидеть, насколько ужасны для них эмоции страх. Со стороны страх кажется гораздо более суровым, чем боль. Даже животное, которое совершенно одиноко и полностью выражает сильную боль, действует менее недееспособно, чем животное, напуганное наполовину до безумия.Животные, испытывающие ужасную боль, все еще могут функционировать; они могут функционировать так хорошо, что могут действовать так, как будто в мире нет ничего плохого. Животное в состоянии паники вообще не может функционировать.

Я также думаю, что сильному страху легче попасть в состояние животного, чем у нормального человека — намного легче. Животные испытывают сильный страх, когда им угрожают каким-либо образом, независимо от того, хищники они или жертвы.

В то время как все животные могут быть охвачены ужасом, хищные животные, такие как коровы, олени, лошади и кролики, проводят в страхе гораздо больше времени, чем хищники.Вы слышали выражение «как олень, пойманный в свете фар» — это в значительной степени резюмирует психику животного-жертвы. Они очень нервные животные, потому что единственный способ выжить хищнику в дикой природе — это бежать. Поскольку животное-жертва должно начать бежать раньше, чем лев, это означает, что оно должно быть все время сверхбдительным, не упуская опасности.

У ЖИВОТНЫХ БОЛЬНЫ?

Мы знаем, что животные чувствуют боль, благодаря как поведенческим наблюдениям, так и некоторым превосходным исследованиям использования животными обезболивающих. Начиная с поведения, собаки, кошки, крысы и лошади хромают после того, как повредили ногу, и они будут избегать нагрузки на травмированную конечность. Это называется пайнгардингом. Они ограничивают использование травмированной части тела, чтобы уберечь ее от дальнейших травм. Цыплята, которым только что подстригли клювы, клевут гораздо меньше, что является еще одной очевидной формой обезболивания. (Владельцы ранчо стригут цыплятам клювы, потому что куры вступают в ужасные драки и будут заклевывать друг друга до смерти.Ветеринар обрезает острый конец, чтобы курица не могла использовать его как лезвие ножа.)

У нас есть больше доказательств того, что животные чувствуют боль, из экспериментов, которые Фрэнсис Колперт провел на животных и принимал обезболивающие в начале 1980-х годов. Он вводил крысам бактерии, вызывающие временный приступ артрита, который, как мы знаем, болезненен для людей, затем дал им выбор между жидким обезболивающим с неприятным вкусом и сладкой, сладкой жидкостью, которую обычно любят крысы. Крысы выбрали болеутоляющее с неприятным вкусом, а не сахарный раствор, что является хорошим признаком того, что они выбрали его из-за его болеутоляющих свойств.Они определенно выбирали его не из-за его вкуса.

Ссылки для заказа:

Amazon.Com

Simonsays.Com

BarnesandNoble.Com

Powell’s.Com

Нажмите здесь, чтобы вернуться на страницу «Животные в переводе»

Мифы о боли

Управление болью у собак и кошек за последнее десятилетие претерпело драматические изменения. Исторически считалось, что животные не чувствуют боли или что они воспринимают боль иначе, чем люди.Было также высказано предположение, что боль после операции или травмы была полезной, потому что она ограничивала движение и, таким образом, предотвращала дальнейшую травму. Сегодня мы гораздо лучше понимаем болевые пути, типы боли и способы более эффективного контроля боли. Например, теперь мы знаем, что у животных очень схожие, если не точные, пути нервной боли, как у людей. Кроме того, боль, ощущаемая животным или нет, не полезна, а вредна.

Ветеринары, защищая интересы наших пациентов, несут ответственность за распознавание, оценку, предотвращение и лечение боли.

Распространенные мифы о боли:

Миф №1.
Животные не чувствуют боли, как люди.

С физиологической точки зрения, млекопитающие и люди воспринимают боль одинаково.

Миф №2.
Животные переносят боль лучше, чем люди

Во многих случаях животные действительно «кажутся» более переносящими боль, чем люди. Этому может быть несколько объяснений. В отличие от порога обнаружения боли, толерантность к боли — наивысшая интенсивность боли, которую добровольно переносят, — широко варьируется между видами и людьми внутри одного вида.Как и люди, животные, скорее всего, переносят боль до определенного уровня, прежде чем проявлять изменения в поведении. Знание того, что пациенты могут демонстрировать широкий диапазон переносимости боли, а также широкий спектр поведения, может улучшить распознавание боли и лечение.

Миф №3.
Лабрадоры стальные, а йорки слабаки!

Этот миф иллюстрирует наши предвзятые представления о вариациях реакции породы на болезненные раздражители. Неотъемлемая опасность, связанная с этой системой убеждений, состоит в том, что мы можем не лечить пациентов, которые являются стоиками, или мы можем недостаточно лечить пациентов, явные признаки которых кажутся преувеличенными.

Миф № 4.
Боль полезна для ограничения активности выздоравливающего животного

Хотя это один из наиболее широко распространенных мифов о боли, тип боли, вызванный повреждением ткани, воспалением или прямым повреждением нервная система никогда не бывает полезной. Помимо того, что это сомнительно с моральной точки зрения, похоже, что существует мало доказательств в поддержку этой идеи.

Научный взгляд на то, чувствуют ли животные боль

Мало кто станет отрицать, что животные способны, по крайней мере до некоторой степени, испытывать боль.Однако во многих случаях сельскохозяйственных животных регулярно проходят процедуры, которые могут вызвать боль без обезболивания (часто называемые «обезболивание»).

Например, Американская ветеринарная медицинская ассоциация сообщает, что хирургическая кастрация поросят-самцов «обычно проводится без анестезии или анальгезии» 1, а в недавнем отчете RSPCA говорится: «По оценкам, 80% поросят-самцов в ЕС кастрируются каждый в год (примерно 100 миллионов поросят), многие без анестетика / анальгетика »2.Опрос членов факультета зоотехники США показал, что только 34% респондентов согласны со следующим утверждением; «Острые вмешательства, вызывающие боль (например, кастрация), должны проводиться под местной анестезией (или общей, если это подсказывает возраст животного)».

Респонденты часто защищали свои ответы такими утверждениями, как «Как мы узнаем, что животное испытывает боль?». Возможно, этот вопрос лежит в основе того, почему животной боли не уделяют внимания в некоторых отраслях; животные не могут выражать свои чувства так же, как мы, поэтому их легче полностью игнорировать.

Боль — сложное явление, определяемое Международной ассоциацией по изучению боли (IASP) как «неприятное сенсорное и эмоциональное переживание, связанное с фактическим или потенциальным повреждением тканей или описываемое в терминах такого повреждения» 3. Это определение и связанные с ним в примечаниях подчеркивается важность вербального самоотчета, т. е. описания того, насколько сильно вы испытываете боль, при оценке боли. К сожалению, животные, не относящиеся к человеку, не могут устно сказать нам, испытывают ли они боль, или описать, где находится боль и насколько сильно она причиняет боль, что затрудняет оценку боли у животных.

Определение IASP отличает субъективное эмоциональное переживание боли от сенсорного переживания боли, которое также известно как «ноцицепция» (ноцицепция определяется IASP как «нейронный процесс кодирования вредных стимулов» 3). Субъективное переживание боли, возможно, является самым трудным для измерения компонентом боли даже у людей; например, фраза «сильная боль» может означать разные вещи для разных людей. Еще труднее измерить этот компонент у нечеловеческих существ, поскольку они не могут сказать нам, как они себя чувствуют… или могут? Недавние достижения в науке о поведении животных выявили методы, которые можно использовать, чтобы эффективно «расспрашивать» нечеловеческих животных об их чувствах; мы опишем два примера ниже.

Проверка смещения суждения

Тест на предвзятость суждения (JBT) измеряет эмоциональное состояние (или «аффективное состояние») человека, наблюдая за тем, как он интерпретирует неоднозначную ситуацию. Человек может интерпретировать ситуацию «оптимистично» или «пессимистично». В психологии человека известно, что люди, которые в целом находятся в негативном аффективном состоянии, с большей вероятностью будут интерпретировать ситуации более пессимистично. 5. Проще говоря: если у вас плохое настроение, вы с большей вероятностью будете думать о плохих вещах. собираются случиться с вами в будущем.

Итак, как это можно продемонстрировать на животных, не являющихся людьми, если они не могут напрямую сказать нам свои прогнозы о будущем? Простая парадигма, которая измеряет ожидание вознаграждения / наказания, является наиболее широко используемой формой JBT у нечеловеческих видов 6. Эти задачи обычно включают обучение животного ассоциировать один сигнал с наградой, а другой сигнал с наказанием / меньшим вознаграждением, а затем подавать неоднозначные сигналы и наблюдать за тем, ведет ли животное себя так, как будто оно ожидает награды или нет.Например, группа исследователей (Neave et al., 20147) хотела выяснить, были ли молочные телята в более негативном аффективном состоянии после удаления железом горячего железа (метод удаления рогов, который обычно используется у молодняка крупного рогатого скота, см. Здесь для получения дополнительной информации. ).

Во-первых, телят научили, что если они коснутся экрана компьютера своим носом, они получат награду (молоко!), Но они получат награду только в том случае, если экран будет красным при прикосновении к нему, если экран будет белым, они ничего бы не получил.Вскоре телята подбегали, чтобы коснуться экрана, когда он стал красным, и игнорировать его, когда он стал белым (см. Видео, встроенное в конце статьи об онлайн-исследовании, это действительно очень мило!). Как только телята узнали, что красный = награда, а белый = нет награды, им были предъявлены неоднозначные экраны (различные оттенки розового).

Исследователи обнаружили, что телята с большей вероятностью поднимутся и коснутся более темных розовых экранов (то есть ближе к красному), чем более светло-розовых экранов (ближе к белому).Затем телят подвергали обычному снятию с телят горячим утюгом перед тем, как снова выставить их на экран.

Когда на экране были неоднозначные розовые экраны до отделения, телята относились к темному розовому и более светлому розовому цвету экрана как к аналогичному красному и белому экранам, приближаясь к этим экранам в 92% и 23% испытаний, соответственно. Телята более неоднозначно относились к среднему розовому экрану (на полпути между красным и белым), приближаясь к нему в 69% испытаний. После отделения телят значительно меньше шансов приблизиться ко всем трем неоднозначным розовым экранам (они приблизились к темно-розовому в 88% испытаний, к средне-розовому в 55% и к светло-розовому в 12%).

Эти данные указывают на предвзятость пессимистических суждений у молочных телят после болезненного опыта (отделение горячего утюга), что свидетельствует о том, что процедура оказала негативное влияние на их аффективное состояние.

Интересно отметить, что телятам в этом исследовании вводили седативные препараты и местную анестезию перед проведением процедуры, что является стандартной практикой во многих странах для защиты здоровья телят. Однако есть некоторые страны, которые не требуют использования местной анестезии перед обезглавливанием скота до определенного возраста, в их числе Австралия, Новая Зеландия и Дания 8.Можно разумно предположить, что отказ от местной анестезии приведет к еще большему негативному влиянию процедуры на благополучие теленка.

Самостоятельный подбор анальгетиков

Другой метод, который можно использовать, чтобы «спросить» животных, страдают ли они от боли, — это дать им возможность заниматься самолечением с помощью анальгетиков (обезболивающих). Например, группа исследователей (Danbury et al., 2000 9) обучила цыплят-бройлеров (цыплят, выращенных на мясо) различать корм для цыплят разного цвета, один из которых содержал обезболивающее (карпрофен).

Исследователи обнаружили, что хромые цыплята потребляли большую долю корма, обработанного карпрофеном, чем необработанного корма, по сравнению с хромыми цыплятами. Эти исследователи также обнаружили, что чем сильнее хромота птицы, тем большую долю обработанного корма она потребляет.

Эти данные свидетельствуют о том, что хромые цыплята будут активно снимать боль, а это говорит о том, что боль — это неприятное переживание, которого они будут стремиться избежать. Эти результаты вызывают беспокойство в свете крупномасштабного исследования, в ходе которого оценивалась способность передвигаться 51000 цыплят-бройлеров в Великобритании и было обнаружено, что 27.6% продемонстрировали плохую передвижение, а 3,3% были «почти неспособны ходить» 10. Считается, что такая высокая распространенность хромоты в стадах бройлеров связана с селективным разведением на высокие темпы роста (большинство цыплят-бройлеров достигают убойной массы всего за 40 дней) .

Заключение

Многие люди, читающие это, вероятно, сочтут упомянутые выше исследования бессмысленными … конечно, любой, кто провел время с нечеловеческими животными, знает, что они могут испытывать боль и страдания?

Если вы случайно наступите собаке на лапу или закроете дверь на хвосте кошки, по звукам, которые они издают, вы узнаете, что они ранены, и инстинктивно почувствуете сочувствие к ним и захотите их утешить.Однако в отраслях, где животные выращиваются для получения прибыли, часто бывает, что благосостояние и прибыль обратно пропорциональны: анальгетики стоят денег, кастрация свиней улучшает качество мяса (за счет устранения запаха кабана), быстрое размножение птиц увеличивает темп производства мяса.

Это означает, что увеличение прибыли, которое можно легко доказать, превзойдет заботу о благополучии животных, если все, что может поддержать эти опасения, — это сентиментальные предположения об их чувствах.Вот почему, на мой взгляд, необходимо больше эмпирических данных в поддержку наших кампаний по защите прав животных; так что те, кто инстинктивно не чувствует сострадания к нечеловеческим животным, будут вынуждены подвергнуть сомнению их мнения и убеждения.

Список литературы

1. АВМА. Последствия кастрации свиней для благополучия. Обзоры литературы АВМА. 2013. (ссылка)
2. RSPCA. Стандарты благополучия свиней. Стандарты защиты сельскохозяйственных животных RSPCA. 2016 (ссылка)
3. IASP.Отчет Подкомитета Международной ассоциации по изучению боли по таксономии. Боль. 1979; 6 (3): 249-52. (ссылка)
4. Хелески CR, Мертиг АГ, Занелла А.Дж. Оценка отношения к благополучию сельскохозяйственных животных: национальный опрос преподавателей зоотехники. Журнал зоотехники. 2004; 82 (9): 2806-14. (ссылка)
5. Бауэр, Г. Х., 1983. Аффект и познание. Философские труды Лондонского королевского общества Серия B-Биологические науки 302, 387-402. (ссылка на сайт).
6. Mendl M, Burman OHP, Parker RMA, Paul ES.Когнитивная предвзятость как индикатор эмоций и благополучия животных: новые доказательства и лежащие в основе механизмы. Прикладная наука о поведении животных. 2009; 118 (3-4): 161-81. (ссылка на сайт).
7. Neave HW, Daros RR, Costa JHC, von Keyserlingk MAG, Weary DM. Боль и пессимизм: молочные телята демонстрируют предвзятость в отрицательном суждении после распада горячего железа. Plos One. 2014; 9 (4): 1. (ссылка на сайт).
8. АВМА. Влияние обезвреживания рогов и оплодотворения скота на благосостояние. Обзоры литературы АВМА. 2014. (ссылка).
9. Danbury TC, Weeks CA, Chambers JP, Waterman-Pearson AE, Kestin SC.Самостоятельный подбор обезболивающего препарата карпрофен хромыми цыплятами-бройлерами. Ветеринарная запись. 2000; 146 (11): 307- +. (ссылка на сайт).
10. Ноулз Т.Г., Кестин С.К., Хаслам С.М., Браун С.Н., Грин Л.Е., Баттерворт А., Поуп С.Дж., Пфайффер Д., Никол С.Дж. Заболевания ног у цыплят-бройлеров: распространенность, факторы риска и профилактика. Plos One. 2008; 3 (2): e1545 (ссылка).

Животные чувствуют боль. Почему люди верят, что нет?

Конец света, каким мы его знаем